Тайные культы древних. Религии мистерий - стр. 52

. К той же самой богине обращаются как к Una quae est omnia[219], и на надписи в храме Нейт в Саисе, запечатленной Плутархом[220], Исида фигурирует как «Я все, что было, есть и будет». Аттис фигурирует как «Высочайший и связующий Вселенную»[221]. Серапис – «Корифей вселенной, держащий начала и концы»[222].

Учение о человеке как микрокосме в макрокосме – hominem quasi minorem quemdam mundum[223] – то, которое часто находит свое выражение в мистически-астро логи ческой теологии[224]. Оно логически следует из родственного ему учения мистики стихий, которое считало, что человек состоит из тех же элементов, что и небесные тела, которые считались одушевленными существами[225]. Никто не выразил эту теологию микрокосма ярче, чем Манилий[226]:

И философия, и мистическая теология нашли весьма практическое применение космическому взгляду на микрокосм и макрокосм, а именно: созерцание космоса, прежде всего сияющих звездных небес, оказывается для благочестивой души эффективным средством спасения. Такие чувства часто встречаются у Посидония, Веттия Валента, Филона, Цицерона, Сенеки, Манилия и Плотина. Так, Филон, отвечая на вопрос, почему человек был создан последним, отвечает, что до этого Бог установил все вещи, необходимые для него не просто для того, чтобы жить, но чтобы жить благородно: ибо для последней цели созерцание небес внушает уму любовь и жажду знаний, из чего и возникает философия, посредством которой «человек, хотя он и смертен, становится бессмертным[228]». Точно так же Плотин утверждает, что почтительное созерцание мира приводит душу в контакт с Богом космоса[229]. Манилий открывает отличительное достоинство человека в том, что он

Очистительный эффект такого упражнения прекрасно выразил Веттий Валент: «Я пожелал добиться божественного и почтительного созерцания небес и очистить пути свои от порока и всяческой скверны»