Тайны прошлого. Занимательные очерки петербургского историка. От Петра I до наших дней - стр. 43
По другой версии, Петр I подарил шуту соседний с Соммерсом остров Гогланд. Кстати, единственное изображение Лакосты, дошедшее до нашего времени, связано именно с Гогландом. Мне удалось обнаружить его в уже упомянутой сатирической книге Тремера 1736 года[46]. В свое время эта карикатура – да и сама книга «Веселое жизнеописание и хитроумные приключения германо-француза на белом свете» – наделали много шума в Петербурге. По всей видимости, книга, вышедшая всего через год после посещения Тремером России, стала своеобразной местью шутам, которые могли помешать «карьере» немца при русском дворе.
Анна Иоанновна в Тронном зале Летнего дворца. Немецкая гравюра 1739 г.
Главные «герои» гравюры – первейшие шуты Анны Иоанновны – Педрилло и Лакоста. В центре карикатуры – Педрилло, который восседает на козе со скрипкой в руках. Его встречает охотник с рогами. За скрипачом в санях едет влюбленная парочка: испанский капитан и жена Педрилло, которую испанец и соблазняет. Выше изображены два северных чума со стоящими на вытяжку оленями. Это – «камень» в огород Лакосты, «короля самоедов». Сам же Лакоста, представленный «комендантом» Гогланда, высовывается из башни маяка. Он обозревает свои островные владения и одновременно отпускает на итальянском языке оскорбительную реплику, адресованную Педрилло: «Поди прочь, дурак!». На море видны прибитые к берегу бочки – остатки кораблекрушения. Возможно, это намек на сомнительные доходы Лакосты: известно, что маячные служители часто пользовались имуществом, доставшимся им после гибели кораблей.
В Летнем саду после наводнения 23 сентября 1924 г. Фото В. Буллы
Хотя на гравюре Тремера Лакоста изображен в роли коменданта острова, он так и не получил Гогланд (или Соммерс) в свое владение: после смерти Петра Лакоста, как и многие другие приближенные, пытался подтвердить права на свои пожалованные императором земли. Однако шуту было отказано в этом на том основании, что грамота была недействительная, так как Петр вместо печати приложил к ней рубль.
Надо полагать, что при Екатерине I и Петре II Лакоста сохранял за собой должности придворного шута и «самоедского короля». Но его звезда вновь взошла именно в правление Анны Иоанновны, как известно, особенно любившей шутов. Правда, последние не имели такого влияния при дворе, как при Петре I. Царь держал шутов не только для своего увеселения, но как одно из орудий насмешки против невежества. При Анне Иоанновне их статус упростился: они исполняли роль обычных скоморохов.