Тайны мадам Дюбуа - стр. 21
Конечно, я помнила. Кивнула, уже себя виня за прежнее недоверие. Спросила:
– Так что здесь происходит?
– Не знаю пока что… Но я уехал за тем же, за чем и говорил тебе: в Кронштадт, поглядеть, как расследуют убийство того журналиста. И уже на обратном пути в Берлин мне доложили, что некто купил билет на «Ундину» – на мое имя и имя моей жены. Разве мог я это оставить?
– Как быстро вы сработали… – подивилась я. И снова напряглась: – Или «Ундина» не простой пароход? Оттого вы отслеживали ее пассажиров?
И в этот раз четко отметила, что муж говорит уклончиво:
– «Ундина» не простой пароход. Ни тебе, ни детям здесь находиться нельзя – совершенно нельзя! Однако остановка будет лишь в Гельсингфорсе, не раньше. Я пытался настоять, но… немецкие власти не пошли мне на встречу. Если пароход зайдет в неурочный порт, или кто-то покинет его раньше времени – это кое-кого спугнет.
– Кого?
– Если б я знал…
Едва ли муж лгал на этот раз. Я признала очевидное:
– Зато этот немец наверняка знает.
– Вероятно, что да. Придется с ним потолковать.
– Быть может, зайдешь позже? Или утром… Софи ужасно по тебе скучает.
Муж тепло улыбнулся:
– Скажи Софи, что я скучаю по ней больше. Не уверен, что получится заглянуть. Эти четверо будут под замком до самого конца плавания, не сомневайся! Однако нам по-прежнему нужно быть осторожными. На этом пароходе далеко не все так доброжелательны, как стараются показать, а потому не следует доверяться всецело каждому встречному и говорить лишнее. И уж точно не стоит ввязываться в глупые споры.
Последнее муж сказал с особенным нажимом, и я устыдилась.
– Постараюсь более не ввязываться в споры – если их никто не будет затевать, – едко пообещала я. И нахмурилась: – а как же Вальц?
– Что – Вальц?
– Я и ему не могу доверять всецело? Разве он не с тобою?
– Он со мною. Лишь благодаря обер-лейтенанту Вальцу удалось так скоро организовать все. И ему ты, разумеется, можешь доверять. – Он сжал мои плечи чуть сильнее. – Только помни, что Вальц – немец и верный слуга Германской империи.
Я кивнула. Конечно, могла бы и не уточнять: друзей у нас на этом пароходе нет. Право, мне иногда думается, что у нас уже нигде нет друзей.
* * *
На прощание я еще раз горячо поцеловала мужа, шепнула, что рада буду его увидеть, когда он освободится, и тихонько выскользнула на палубу.
Стемнело теперь уж окончательно.
С Борнхольмом мы так до сих пор и не поравнялись: остров лишь стал казаться крупнее и еще более мрачным, подернутым дымкой тумана. Ночью сильно похолодало, да и, видно, наскучило пассажирам ждать. Все разошлись уж по каютам, гостиным и курительным салонам. Очень негромко, но играл еще оркестр.