Тайны льда - стр. 36

В Ванзарове Леонида Алексеевича раздражало всё: и крепкая медвежья фигура, и соломенный вихор, непокорно падающий на лоб, и особенно усы воронёного отлива. Барышни, конечно, замирали от смазливости физиономии. Шереметьевскому хотелось выдрать вихор с усами. Недавно так хорошо было: Ванзаров без усов, коротко стриженный, выглядел как сбежавший арестант. Ещё шрамы на темечке и лбу [25]. Теперь не то: волосы отросли, шрамы скрылись, усы торчат.

Весь январь чиновник Ванзаров вёл себя смирно. Будто пересмотрел своё поведение, стал как прочие чиновники сыска: покорные, послушные, обходительные, сдержанные на язык, услужливые. Словно перестал быть занозой в сердце, гадким выскочкой, шилом в мозгу начальника. Выгнать бы пинком под зад. Да только без него не обойтись: у Ванзарова не было нераскрытых дел. Вот пусть расхлёбывает.

За Ванзаровым был послан городовой. Он явился, нацепив скромный вид. Шереметьевский подозревал, что под маской затаился прежний бунтарь и наглец.

– Вот, Фёдор Павлович, позвольте вам представить: чиновник Ванзаров, – сказал Леонид Алексеевич, делая рукой движение, как конферансье, который представляет фокусника.

Ванзаров отдал официальный поклон. Ох, подлец, ох, жулик…

– Ему можно сообщить все обстоятельства.

Развалившись на стуле, высокий господин окинул взглядом, не предвещавшим ничего хорошего.

– А получше нет? – спросил он.

Шереметьевский вынужден был произнести то, что язык отказывался выговорить: это лучший чиновник сыска.

Изображая скромность, Ванзаров сделал мгновенный портрет – одно из тайных орудий, которыми владел. Наряду с главным оружием – психологикой, которая предсказывала поведение человека по чертам характера. А также логикой Сократа, маевтикой и умением прогуливаться в мыслительных дебрях.

Мгновенный портрет сообщил: господину за сорок, выглядит моложе своего возраста, хорошо развит физически, занимается спортом, привык распоряжаться, состоятельный, скорее всего торговец, следит за модой, но не денди, о чём говорят простые короткие усы; любит радости жизни, взрослые дети, домашних животных не держит, вдовец.

– Ну что ж, пусть этот…

Леонид Алексеевич опять осквернил язык похвалами Ванзарову.

– Будьте любезны повторить то, что рассказали мне, – закончил он.

Куртиц громогласно прочистил горло:

– Дело проще некуда. Моего сына убили, убили публично, можно сказать на виду у всех. А ваш идиот пристав посчитал смертью от естественных причин. Только подумайте!

Ванзаров позволил себе немой вопрос. Как подобает послушному чиновнику.

– Пристав 4-го участка Спасской части, возможно, ошибся, – вслух ответил Шереметьевский.