Тайны Кипеллена. Дело о запертых кошмарах - стр. 45

Но слушать его жалобы мне было недосуг. Сделает, никуда не денется. А самому в управление пора.

– «Твоя щепетильность тебя когда-нибудь погубит, друг Бальтазар», – мрачно подумал я.

Увы, отношусь к тому типу людей, которые спешат даже на собственную казнь, боясь опоздать к назначенному времени. Ведь знаю же, что ничего хорошего меня сегодня на рабочем месте не ждет, но стремлюсь туда с завидным упорством обречённого.

Черные камни брусчатки на кривых улочках старого города влажно поблескивали в свете фонарей. В воздухе висела противная туманная морось, пригнанная ветром со стороны Болотного края. В те редкие моменты, когда «мерзавец» не дул с залива, всегда приносил туман, гнилостный дух и лихорадку с болот, и эта дрянь оседала у нас, не долетая каких-то пятидесяти верст до Сабрии.

Я зябко поморщился и опустил трость на мостовую. Покалеченная нога раздражающе ныла, как капризный ребенок, которому не купили сластей. Взять что ли повозку? Но проклятая погода распугала редких извозчиков. Они почему-то не выстраиваются в очереди у моего дома.

Воздух дрожал от дыхания холода. Не приведи богини, к завтрашнему утру морось на камнях замёрзнет ледяной коркой. Будет похуже ярмарочных горок на дешевых аттракционах. А уж с моей ногой поход домой и вовсе превратится в затяжную пытку.

Идти сейчас в управление совсем не хочется. Подозреваю, что капитан Брац не упустит момента вытереть об меня ноги.

До управления Ночной стражи я добрался насквозь отсыревшим и в три раза злее любой нежити. Унылая рожа застрявшего у дверей Марека радости не прибавила. Даже его рыжие вихры, вечно торчащие, как им заблагорассудится, отсырели и обвисли, превратив его в домового-утопленника.

– У нас дело отобрали, – вместо приветствия с надрывом сообщил он, передергивая худыми плечами. – Говорят, что мы не-ком-пе-тент-ны, – четко по слогам произнес он новое слово.

Меня же будто из ведра окатили. Как отобрали? Почему? А Казик? Он что, зря голову сложил? Брац хоть и тупой карьерист, но даже он понимает, что я буду копать, пока не доберусь до истины. Для меня это дело чести!

– Идем, – я подхватил Марека за шиворот и затащил в темный широкий холл. – Сейчас вернем обратно свое дело!

Внутри клокотала неудержимая ярость. Кто и что наплёл главе Ночной стражи, что он оставил нас на обочине? Родители Казимира? Убитых горем родных понять можно, что им остаётся, как не искать виноватого. Но вряд ли они сами догадались, кто-то подкинул им эту блестящую идею. Уж не Пшкевич ли постарался? Ведь с самого начала убийствами занимался он.