Тайная жизнь Лизы - стр. 20

– Еще как стесняет.

Я посмотрела на Мэри, пытаясь понять, что она думает, но она не могла отвести взгляд от мускулистого торса Брайана. Его мышцы выглядели довольно впечатляюще. До этого я как-то не замечала, какая у него прекрасная фигура. Правда, и в спортивном трико мне его видеть не доводилось.

– Погода стоит холодная, – засомневалась я. – Все-таки ноябрь.

– А ты надень самые толстые трусы и шубу, – игриво хмыкнул Брайан.

– Пошли, Лиз, – вдруг стала настаивать Мэри. – Посмеемся.

Я в ужасе посмотрела на Мэри. «Посмеемся»? Никогда прежде Мэри Бэгшот не говорила, что на вечеринках «Два предмета одежды» «можно посмеяться», напротив, она обычно характеризовала их «жалкими сопливыми потугами развлечься» и «поводом для дебилов и извращенцев вроде Билла показать всем свое вонючее потное трико и позырить на полуголых девиц». А теперь ей, видите ли, интересно знать, можно ли считать обувь предметом одежды. Естественно, нет.

– Если не хочешь – не ходи, – сказал Брайан, пожимая плечами. – Но было бы здорово, если бы ты пошла. Надень свитер и джинсы. Вот тебе и два предмета. И не замерзнешь. Я просто обязан посетить одну из ваших безумных вакханалий до возвращения в Америку. В Штатах такого вообще не бывает: у нас чуть что – могут обвинить в сексуальном домогательстве…

– А не будет домогательства – считай вечеринка прошла впустую, – бесстрашно заявила Мэри. Да она еще и кокетничает. Нет, ей точно надо было вправить мозги.

– Ну, не знаю, – пробормотала я. До того вся эта идея казалась мне постыдной, детской и мучительной для незагорелых участников. Я к тому времени проучилась в университете достаточно долго и побывала не на одной такой вечеринке, так что совершенно не чувствовала себя обделенной. У меня в голове не укладывалось, что Мэри со мной не согласна. Ее отношение к таким вещам обычно было совершенно категоричным. Разве не она заявляла, что Андреа Дворкин[7] слишком сильно красится? Что с ней случилось?

– Да ладно. Не будь такой душной, – Мэри игриво ущипнула меня. – Вот стукнет тебе пятьдесят, тогда и носи бесформенные джинсы и свитер. А пока можно показывать свое молодое тело, не жирное и дряблое.

Это все и решило. Два слова «жирный» и «дряблый» напомнили мне, что я должна получать удовольствие от жизни, потому что пока еще могу носить обтягивающие джинсы дудочкой для красоты, а не в качестве корсета для двух тумбочек, на которых стоит полторы тонны целлюлита.

– Как же я разденусь, – простонала я. – Я две недели не брила подмышки.

– А мы подождем, – сказала Мэри, чувствуя, что я готова сдаться.