Тайная жизнь Гилфордов - стр. 27
Но поступок Алена перечеркнул все их планы.
И вот время пришло...
Оставалось лишь переплыть океан.
– Пойдем на палубу, скоро отплытие. Там соберутся все пассажиры! – позвал ее Адам. – Уверен, юной мисс Гилфорд придется по душе это зрелище.
Дениз поднялась, оправив прическу, и улыбнулась с искренним чувством.
– Спасибо, что согласился взять ее с нами.
– Как бы я смог поступить по-другому, когда глаза лучшей женщины в мире так умоляли меня проявить милосердие? – усмехнулся супруг. – А если честно, этот ребенок заслужил спокойную жизнь, хотя, признаться, я не уверен, что с нами ей будет так уж спокойно.
– И все-таки лучше, чем в Трансваале.
– Будем на это надеяться!
Тем же вечером, возвратившись в каюту после ужина в кают-компании, Дениз онемела при виде букета белых роз на своем туалетном столике.
8. Пролог III. Страдающий и благородный
Пять лет – большой срок для человека, для вампира они пролетели без каких-либо видимых изменений во внешности и мировоззрении. Разве что тот, кого превратили в кровососущую тварь, научился себя контролировать...
Голод больше не затмевал разум, как прежде...
И одним ясным днем, который он больше не мог лицезреть, Анри де Шанталь решился покинуть пещеру уже навсегда.
– Значит, уходишь? – как будто прочитал его мысли старик.
– Ухожу.
– Что ж, я и не думал, что ты останешься так надолго... В добрый путь, сынок.
Вел он себя подозрительно дружелюбно, казалось, действительно сожалел о предстоящей разлуке, вот только Анри не верилось в это. За пять лет их вынужденного сожительства он так и не выяснил имени беловолосого... И вовсе не потому, что старик не желал отвечать – он просто не спрашивал. То, что сделал с ним этот упырь, разрушило Анри жизнь...
Он потерял дорогую сердцу Аньес, и ненавидел вампира в себе больше всего в этом мире.
Вампира в себе и рядом с собой...
Этот второй, слишком дряхлый, чтобы охотиться самому, просто-напросто воспользовался возможностью и превратил его в монстра из своих эгоистичных мотивов.
Нашел слугу и товарища по несчастью одним взмахом руки с острым клинком...
– Я не сын тебе, монстр, – возразил де Шанталь с брезгливым ожесточением. – Вряд ли ты вообще помнишь, что значит, быть чьим-то отцом. Если вовсе был им когда-то.
– У меня были дети... – донеслось глухим тоном. – И ты тоже мне сын.
– Скорее слуга, что заботился о твоем пропитании.
– Я не поэтому обратил тебя...
– Ложь.
Этим последним Анри де Шанталь будто рассек пуповину, что связывала их с мастером. И пока отзвук яростного протеста еще вибрировал в стенах темной пещеры, выскочил вон, гонимый одним-единственным иступленным желанием: оказаться как можно дальше от этого места и ненавистного старика.