Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 2 - стр. 113
«При каждом новом царствовании, при каждом важном событии при дворе или в делах государства издревле и обыкновенно пробегает в народе весть о предстоящей перемене во внутреннем управлении и возбуждается мысль о свободе крестьян»[224], – отмечают аналитики из III отделения. В начале XX столетия речь идет уже не о свободе, а о земле, еще одной непременной составляющей народных чаяний.
Нормативную базу аграрной реформы составляли положения о землеустройстве от 9 ноября 1906 г. и от 14 июня 1910 г. 9 ноября 1906 года Столыпин, не дожидаясь созыва II Думы, царским указом провел отмену закона 1893 года о неприкосновенности общины. Отныне крестьяне получали право выхода из общины с закреплением в личную собственность причитающейся им части общинной земли. Для поощрения выхода из общины указ предусматривал льготы: излишки сверх нормы душевого надела можно было получить по выкупным ценам 1861 г., если же в данной общине переделы не производились в течение 24 лет, то бесплатно. Крестьянин имел право требовать выделения всех угодий к «одному месту» в виде хутора или отруба. Для этого требовалось согласие сельского схода, однако если в течение 30 дней сход согласия не давал, то выдел производился распоряжением земского начальника. 14 июня 1910 года положение «Об изменении и дополнении некоторых постановлений о крестьянском землевладении» появилось уже в качестве закона, принятого Государственной Думой, одобренного Госсоветом и утвержденного императором Николаем II. И, наконец, 29 мая 1911 г. был издан закон «О землеустройстве», который существенно детализировал вышедшие ранее положения. На его основе 9 июня 1911 г. был опубликован «Наказ Землеустроительным комиссиям». И тут началось…
Собственно, началось все практически сразу, уже в 1909 г. чинам Департамента полиции было очевидно, что «выделение надельных земель на отруба может вызвать недовольство крестьян, остающихся в общине»[225]. В 1910–1912 гг. в большинстве общин должен был произойти очередной передел пахотной земли. Размер семейного надела определялся по ревизским мужским душам. То есть если за 12 лет, прошедших с последнего передела, семья уменьшилась, фактический размер душевого надела увеличивался, и – наоборот. Те крестьяне, у которых получился «прибыток» земли, были обеспокоены грядущими неизбежными отрезками, и закрепить излишки оказавшейся в их распоряжении общинной земли в собственность по новому закону о землеустройстве представлялись им хорошим выходом из ситуации. Они-то и стремились выйти на отруба. Кроме того, при выделе участков им была предоставлена возможность укреплять в собственность лучшие общинные земли. Естественно, это не могло не задевать интересы остальных общинников, в особенности тех, кто ожидал прирезки земли.