Тайна Тавантин-Суйю. Научно-фантастический роман-предостережение - стр. 34
– Откуда он у тебя, ведь ничего такого мы с собой не брали? – радостно спросила Риона, моя ассистентка и коллега, профи по этнографии Среднеземья.
Я понимаю Риону, не хочется ей терять шанс на успех. Сделали мы с ней когда-то неплохую работу, вышли на разгадку могущества первого Птолемея. Дело было в магической вещице, унаследованной им от Александра Македонского. Я всех в команде тогда уверила: проведут нас по кругу планетарного почёта. А обошлось тем, что приехал консул, пожал нам лапки, похвалил и укатил обратно, тут же позабыв обо всех Птолемеях вместе с нами. Риона расстроилась больше других, рыдала сутки, не меньше. А вещицу ту у нас изъяли, и больше я её не видела.
– От Ариадны, – кратко объяснила Светлана, и требовательно добавила, – Чего мы ждём? Надо идти, куда глазки глядят. А ножки сами выведут куда надо.
Оказалось, Светлана закрепила начало клубка за камень у входа, и красная нить обозначила весь пройденный путь.
Я тоже не понимаю, откуда у дочери взялись спасительные нитки. И как никто не заметил? И всё равно наверняка какой-нибудь поворот прошли неоднократно! Ариадна? Ариадна фантом, голографический призрак. Какой плотности не добивайся, он не настолько вещественен, чтобы иметь в призрачных карманах полноценные приспособления для прохождения не только лабиринта, а даже прямой улицы Коско. Но пусть со Светланой побеседует Гилл, она ему скорее откроется. Да и в тот момент на это времени не было.
– Ну что ж, доверимся глазкам да ножкам, – вздохнула я, – Авось, как говаривали предки.
А что оставалось? Предельная дальность блужданий, во всяком случае, определилась – она зависит от размеров клубка в руках Светланы, который она отказалась доверить кому бы то ни было. А нить в клубке – я успела заметить – настоящая шерстяная, редкая на сегодняшний день. От кого я слышала? – мать Гилла своими руками вышила обеденную скатерть из таких ниток. Белую, с цветными узорами. Гилл не показывал скатерть, а я вчера не вспомнила, не напомнила. Держать в памяти такие мелочи? Только этого не хватает!
У Гилла странные родители. Мать выбрала скромное имя жизни – Мария. А могла подобрать более звучное, ведь к году инициации заслужила первый приз за какую-то работу в бионике. Важное открытие: то ли в выращивании морских жилищ, то ли… Нет, не вспомню! Да и неважно. А его отец, Александр, прославился рядом с Серколом, был его первым помощником. Погиб на испытаниях звездолётов. Но это означает, что великий гражданин Серкол – близкий Гиллу человек? Может, самый близкий! Как же раньше-то до меня не дошло? Сколько проблем можно было решить совсем по-другому, проще, быстрее. Что я за дура такая, дети умнее и практичнее матери.