Тайна Пушкинской улицы - стр. 7
Вадим живо представил надрыв своего сотового телефона, оставшегося дома.
Елена, закончившая филологический, могла убедить кого угодно в ошибке прихода на этот свет. Невзирая на внимание родителей к образованию дочки, Леночка выбрала стезю специалиста по связям с общественностью, а эта область требовала, в свою очередь, не только крепкого знания русского языка, но и огромной способности уверения.
– Ничего, – вернулся Славик, разводя руками.
“Как там этот старик говорил? Фамилия накладывает отпечаток на характер? В таком случае, Кисель – не самая подходящая для мира бизнеса. Наблюдение, безусловно, верно, но не по цене машины.
В подробностях Вадим передал содержание вечернего происшествия.
– Давай заявим, чего ждать – то? – предложил друг, для которого описанная история представлялась очень уж запутанной. Одно дело выйти на центральный округ или северо-западный, узнать, кто увёл “коня” и полдела сделано. А здесь, похоже, работали гастролёры, с ними всегда хлопотно.
– И как ты это себе представляешь? – огрызнулся Вадим. – Старик – кряхтун по прозванью Везун, девица с глазами а-ля “Анютины глазки”, да мальчик Ян – будь он окаян. С чем идти – то? У девчонки – наверняка, линзы. В первый раз увидел такие.
– Ну, а пацан? – поинтересовался Славик осторожно.
– А что пацан? Ещё учиться у него будем. Раковинка, – выдавил из себя Ёж и захохотал так недобро, что по спине друга пробежал холодок.
Всё вроде, было понятно, кроме дырокола. Он же брал его в руку, ощутил вес. Не мог полёт “канцелярского убийцы” быть галлюцинацией. Не мог. Но и объяснение отсутствовало.
Славик всегда верил другу, как верит доверчивый ребёнок своему родителю. Но в этот раз, впервые в его открытый миру разум заполз червяк сомнения. Мало ли, что произошло. Вадим мог не пожелать говорить правду по каким – то своим причинам. Реально? Вполне.
– Бумага, – вспомнил Вадим. – Бумага, – и, взглянув расширенными глазами в сторону водителя, потянулся к карману.
Жёсткий, в четверо сложенный лист развернулся, явив приятелям приятный зеленоватый цвет с мягкими волнами – разводами. Глаза упёрлись в вензель.
– Улика, – подхватил Славик, радуясь хоть какой – то зацепке.
Вадим отмахнулся. О каком доказательстве шла речь, если писал он сам. И о чём? О собственном счастье. Голова покачнулась из стороны в сторону.
– Поехали. Завтра будем думать. Я устал.
– Как скажешь, – отозвался Славик, пожав плечом. – Домой, так домой.
Говоря по чести, он уже был не рад, остановившись у обочины дороги. А теперь ещё бесцельные поиски свели хорошее настроение на нет.