Тайна Пушкинской улицы - стр. 6
– Вадим! – послышалось со стороны дороги. – Ёж! – закричали из припаркованного тёмно – синего авто.
Сидевший раздражённо повёл носом. Меньше всего ему хотелось с кем-нибудь встречаться. С другой стороны, не прятаться же теперь от знакомых. В жизни всякое происходит, а выдержка в различных ситуациях отличает крепких мужиков от всех прочих. Поднявшись, небрежно переступая, Вадим направился к приоткрывшейся дверце.
– Привет, Славик.
Разумеется, в офисе это был Станислав Сергеевич Кисель, но для Вадима, Славик оставался Славиком всегда.
Никаких трудных периодов жизни, за преодоление которых можно было благодарить Ежа, у Киселя не было. Остались студенческая пора и совместные загулы лекций с необходимым набором дальнейшего опыта.
В созданной Вадимом компании, Станислав занял место главного ангела – хранителя, что у него получилось лучше, чем у кого – бы – то ни было, а в разросшемся деле заниматься всем одному стало бесперспективно.
– Чего такой хмурый? – водитель вышел из машины. – Такой вечер. – Крепкая, широкая ладонь протянулась для приветствия.
Ёж не знал, как начать неприятный для него разговор и, найдя лучшим сбор информации, сам ступил на путь вопросов.
– Ты куда?
– Домой, вообще – то. Случайно тебя увидел. Где припарковался? – голова завращалась по сторонам в поисках “железного коня “.
– Где “Хаммер”?
– Увели, – произнеслось спокойней, чем ожидалось.
Славик недоверчиво покосился, но поверил. Серьёзная была машина. И люди, видать, появились тоже серьёзные. А это уже, по штату, головная боль ангела – хранителя.
– Понял, – кивнул он, став в раз таким же угрюмым. – Рассказывай.
Через несколько минут друзья были у злополучного дома.
“Здание, как здание, – отметил про себя Славик. – Ничем от других не отличается. Второго выхода нет. Внутреннего дворика тоже. Никаких следов приставных лестниц”. Кисель несколько раз обошёл особнячок кругом.
Подобных домов с “историей“ осталось предостаточно. Этот в народе звался Сорокинским, хотя кто такой Сорокин, Кисель понятия не имел. Фасад особняка был выдержан в строгих формах, но с большим количеством лепнины, – увлечением конца девятнадцатого века, – на что существовала специальная табличка для интересующихся. На ней вместе с датой постройки красовалось и предостережение – “Памятник истории – охраняется государством”.
– Ну, чего ты суетишься? – отозвался, наконец, Вадим. – Нет никого. Завтра приедем. У тебя труба с собой? – переменил он разговор.
– Там, сзади, проговорил Славик, залезая в кусты. – На заднем сидении.
“Да не ищи ты”, – хотел сказать Ёж, взирая на маневры приятеля, но передумал. – Лена? Это я. Меня сегодня не будет. Завтра. Всё, – произнёс он в то время, как палец нажимал отбой.