Тайфун приходит с востока - стр. 23
Тем не менее в силу этой причины Ягодное оставалось вотчиной горожан, использующих землю прежде всего в качестве садов и огородов для получения прибавка свежих овощей и фруктов к семейному столу. Такое положение, впрочем, не могло оставаться постоянным. Все большее количество участков из огородов превращались в строительные площадки под современные коттеджи – не высший класс, конечно, но и не дощатые курятники советского времени.
Все эти сведения, помимо многого иного, Игнатьев узнал от Малецкого, которого подробнейшим образом допрашивал в течение нескольких часов. В одном из подобных коттеджей, принадлежащем приятелю Малецкого, который последние два года безвылазно трудился где-то за границей, скрывалась Жанна с дочерью. Малецкий клялся, что узнать об этом не мог абсолютно никто: пообещав приятелю присматривать за домом, он бывал там считаные разы и приезжал туда всегда без шофера. Соседей он совершенно не знает, а они не знают ни его, ни Жанну, да и встречаться лицом к лицу с соседями почти не приходится: заборы кругом, если в магазин – то в соседний поселок за три километра только на машине. Машина, кстати, у Жанны тоже не засвеченная, записана все на того же приятеля…
Все это Игнатьеву показалось полнейшей чушью. Вытащить на свет божий все связи Малецкого, как теперешние, так и прошлые, при некотором умении большого труда не составит. Тем более с такими возможностями, которыми обладали его враги. Некоторую надежду оставляло лишь молчание Жанны. Попади она в руки бандитов, Малецкому давно бы уже диктовали условия сдачи.
«Хонду» Игнатьев оставил километра за полтора до въезда в поселок. Свернул с шоссе на едва приметную просеку, а потом заехал в кусты, совершенно скрывшие машину от взглядов с дороги. Дальше пошел пешком, миновав маленький стихийный рынок на развилке, со столь же стихийной стоянкой автомашин торгующих и покупающих, и вошел сквозь символически обозначенные ворота в пределы поселка Ягодный.
Искомый участок располагался вправо от главной улицы. Домик и впрямь оказался симпатичным, насколько Игнатьев мог судить, глядя на него через высокий забор из жестяного профиля. Калитка была заперта на внутренний замок. Игнатьев постучал проформы ради, постоял немного и пошел на соседний участок, огражденный обычным деревянным штакетником. Хозяйка в обтягивающих крепкие бедра черных хлопчатобумажных рейтузах кланялась в пояс сорнякам на грядках и Игнатьева заметила, только когда он подошел вплотную. Выпрямилась, держась одной рукой за поясницу, сбросила на землю брезентовые рукавицы, взглянула на чужака без опаски, но и без приязни.