Тайфун приходит с востока - стр. 25
– Хозяин!
Шумнула раздвигаемая листва, и на дорожку вышел худой мужчина в строительной рабочей куртке и штанах, выбеленных солнцем и стирками почти до естественного цвета образующих ее хлопковых волокон. Его гладкое, не морщинистое, а складчатое, какие бывают у евнухов, лицо Игнатьеву не понравилось вовсе не из-за отсутствия растительности. Игнатьеву не понравилось, что садовод старался не смотреть в глаза собеседника.
– Здравствуйте, я тут знакомых ищу, – торопливо проговорил Игнатьев. – Напротив вас женщина с ребенком, с девочкой… они тут жили. Не знаете, когда приедут?
– Они мне ничего насчет этого не сказали, – ответ прозвучал не то что приветливо, а даже ласково. – Вы проходите.
Игнатьев сначала удивился, а затем насторожился.
– Да нет, что вы, спасибо, – сказал он. – Я тут проездом, ненадолго. Так они не говорили, когда вернутся?
– Да не то чтобы говорили точно, – развел руками хозяин участка. – Но вообще какие-то разговоры были. Чего мы тут с вами на дороге разговариваем?! Вы пройдите в дом, пройдите.
– Да я тороплюсь, меня друзья ждут у базара. Вы только скажите, когда они обещали приехать?
– Друзья, да? – мгновенная перемена в выражении безволосого лица Игнатьева озадачила, а потом насмешила. И еще больше скорость, с которой хозяин принялся выплескивать слова. – Если друзья, тогда – да! Жили они тут, а потом уехали. На прошлой неделе сели в машину и уехали. И все. С тех пор я никого не видел.
– А они ничего вам не? …
– Ничего, да господи! – хозяин нервно соединил ладони перед грудью. – Я их вообще всего пару раз видел. Не разговаривал даже. Вы меня извините, гражданин! У меня срочное дело сейчас. Прямо сейчас. Вы идите, идите…
Он пошел на Игнатьева мелкими шажками, оттесняя гостя к выходу.
– До свидания, – приветливо сказал Игнатьев, закрывая за собой калитку.
Он шел по улочке, не оглядываясь, и не сомневаясь, что человек с лицом евнуха тревожно сверлит взглядом его спину. Игнатьев неторопливо свернул за угол, а потом одним прыжком махнул через хилый забор углового участка, сплошь заросшего диким кустарником, который хозяева не выдирали, видимо, по причине редких посещений. Может, по старости и немощности, но возможно и потому, что эти хозяева сменили личный статус, а вместе с ним и дачные приоритеты, перебравшись в зону Каравеллы-Коровяков, забросив на время родные восемь соток, которые, не смущаясь, топтали босиком в голодраном детстве.
Игнатьев сел, откинувшись спиной на мягко пружинящую массу ветвей, и чуть повозился, выбирая наиболее комфортное положение. Ждать, как он полагал, придется недолго. Так оно и вышло. Минут через двадцать с мягким урчаньем по улочке прополз массивный черный джип. В просвет между ветками Игнатьев хорошо разглядел и крепко запомнил его номер. Стальное сердце мощной машины замерло рядом с калиткой евнуха, затем приглушенно клацнули дверцы. Игнатьев услышал скрежет запора калитки и негромкий, но возбужденный говор нескольких голосов. Смысла он различить не мог, да в том и не было необходимости. Разговор длился всего несколько минут, затем вновь хлопнули дверцы, и джип, не имея никакой возможности немедленно развернуться, отправился дальше по улице, в поисках обратного пути.