Танец мотыльков над сухой землей - стр. 2
– Мы такую выставку организовываем, – сказали Тишкову. – «Ни уму, ни сердцу»! Предлагаем участвовать! Может, у вас есть что-нибудь?
– Я посмотрю…
Двое пожилых людей, муж с женой, рассказывают в электричке:
– …У нас ведь сын – академик…
– В какой области? – я поинтересовалась.
– Ну, – они замялись, – он учится в военной академии.
– Какой же он академик, если только учится? – возмутился мужик напротив. – Вот закончит – тогда будет академик!..
Цирковой силач Валентин Дикуль жаловался мне на трудности, с которыми сталкиваешься, когда поднимаешь лошадь:
– Ведь не всякая лошадь хочет, чтобы ее носили…
Мы завели щенка сеттера, и сразу началось: поносы, глисты, лишаи… Леня сидит – одновременно анализ собирает в баночку и книжку сшивает самодельную – «Новые песни».
– Вот, – говорит, – сошью и отнесу в Пушкинский музей. А баночку – в Тимирязевскую академию. Только бы не перепутать!
С каждым годом у нашего пса Лакки открывались новые возможности. На пятом году он стал есть арбуз и виноград, на десятом – курить трубку, а на пятнадцатом – пить шампанское на Новый год.
В свое время художница Лия Орлова всячески пыталась освободить сына от армии. Она ходила в военкомат, наводила мосты, осыпала подарками военкома, разводила турусы на колесах.
– А что? Наш военком – довольно интеллигентный человек, – говорила Лия, – разумный, можно даже сказать, красноречивый. Только после каждого слова произносит: «понял-нет?».
В Театре Ермоловой Олег Севастьянов с Алексеем Левинским играли пьесу Беккета «В ожидании Годо». Во время спектакля зрители толпами поднимались и покидали зал, громко хлопая дверьми.
Буфетчицы говорили Олегу:
– Что вы там показываете? Они уходят до антракта, не покушав. Кто такой Беккет? Публика спрашивает у нас, а мы не знаем!
В «Гамлете» Севастьянов сыграл тень отца Гамлета. В фильме «Смиренное кладбище» исполнил роль могильщика. В областном ТЮЗе в Царицыне играл пьяницу в пьесе Горького «На дне».
Спустя несколько лет мы случайно встретились в метро.
– Теперь я служу священником в лютеранской церкви, – сказал Олег.
– ???
– Понимаешь, я имрассказал о своей жизни и творчестве, и онибезо всякой волокиты поручили мне приход.
Тишков – задумчиво:
– Антисфен – был такой философ? Или это лекарство?
Писатель Борис Ряховский зим тридцать тому назад дал мне бесценный совет насчет писательского ремесла:
– Вы еще дитя, а тут надо так – сразу ставить себе задачу, чтобы пупок трещал. А то время фьють – смотришь, сил нет, а там и умирать пора.
И не сходя с места посетовал: