Танец мотылька. Куколка - стр. 46

Улыбка спадает с ее лица. Девушка поджимает губы.

– С каждым возвратом откат будет мощней. Ты сама должна это пережить. Нельзя искусственно убирать боль. Советую просто объясниться с мужем. Расскажи мне, что случилось.

Я сначала мысленно и физически сжимаюсь, но потом меня прорывает, и я рассказываю все, что помню. Дарина слушает внимательно, приложив палец к губам. Она хмурится и сопит.

– Говоришь, в Земельках был пожар?

Киваю.

– Как интересно, – Дарина меняет положение ног и раскачивает стопы.

Я присаживаюсь на соседнее кресло и смотрю на красивое переплетение шнуровки на ее кроссовках.

Стираю слезы. Они раздражают кожу на щеках. Пылаю и внутри, и снаружи. Стыдно за утренний выпад. Пока девушка молчит, я кусаю губы и думаю, поняла ли она, что случилось или нет. Какой позор! И тошно от одной мысли, что я поддаюсь этим эмоциям. Хочу прогнать, но не получается.

– Я с Земелек, – говорит Дарина. Зыркает и, после некоторого размышления, добавляет: – Помню я вашу историю. Бабуля увидела на тебе сильную печать мага. А твоего мужа она вообще не видела живым. Все ходила и говорила: «Тот, кто не борется – не жилец».

– Так это она та самая знахарка?! – не могу сдержать удивление.

– Та! – отмахивается девушка и тянется за виноградиной. – Лекарь она слабый. Пророчит иногда, но не любит это дело. Потому и молчит обычно. Да, она у меня молчунья. Она-то с родными не особо, а с чужими вообще не общается. В деревне за это многие Немой обзывают, – ягода исчезает, и Дарина дает мне несколько секунд переварить услышанное.

– Как это не видела живым? – спрашиваю. Волнуюсь за Марка? Какой бред! Он столько боли причинил мне, а я все равно тянусь. Мотылек на пламя – идеальное самоубийство.

– Она не объясняет свои пророчества, – пожимает плечами Дарина и берет еще несколько ягод. Сладкий запах приятен, и я чувствую голод. Но боль стоит в горле, и мне кажется, положи сейчас хоть крошку в рот, меня просто вывернет.

– Ты тоже пророчишь? Много вещей говоришь так, будто читаешь меня, как с листа.

– Неа, – отвечает девушка с набитым ртом. – У меня другое умение. Оно вообще бесполезное. Не будем об этом. Мне, если честно, избавлять людей от болезней души петлями было интересней, – она опускает голову и прячет грустный взгляд. Веснушки отсвечивают золотом в переливе солнечного света. – Но часто эмоции, как в твоем случае, очень яркие и потом я болею. Потому стараюсь делать слабые петли, они только фон передают, не раскрывают всю палитру чувств.

– Я вообще не знаю, что умею, – сокрушаюсь, покачивая головой. – И зачем сюда пришла, тоже не понимаю.