Танцующая с ветром - стр. 45

Поддавшись эмоциям, Хитомия кажется и не заметила, как вышла из образа идеальной женщины. Глаза горят, дыхание сбилось, появились жестикуляция и эмоции на лице. Признаться, такой она нравилась мне больше.

– Быть может примерите платье? – вмиг возвращаясь к образу прекрасной и холодной фарфоровой куклы, предложила хозяйка дома. – Оно такое красивое.

Едва ли восьмому принцу нужна наложница, возможно, он решил, что подарок укрепит мою решимость сохранить произошедшее в тайне? Я неприязненно покосилась на коробку с нарядом. Зачем дарить подарки тому, кого обещал убить?

– Пусть тогда служанка померит, – легко предложила Хитомия.

Хрупкие и маленькие женщины впорхнули в комнату, едва хозяйка назвала пару имён. К подбору прислуги здесь относились серьёзно, – одного роста, одинаковой комплекции, с одинаковыми причёсками и нарядами. Словно чашки из одного сервиза.

Найти среди них кого-то моей комплекции непросто, от того хозяйка выбрала свою любимицу и приказала нарядить её в платье. Девушка хоть и пыталась сохранять скромный, покорный вид, но глаза блестели от удовольствия, когда бледно-зелёный хлопок соскользнул с её плеч, сменяясь фиолетовым шёлком. Скромную косу расплели и собрали в изящный пучок, украсив его гребнем с белыми цветами.

Служанки отступили, и девушка расцвела во всём великолепии молодости и пленительной невинности. Если задуматься, я ни здесь, ни в Холодном камне не видела служанок старше двадцати. Интересно, куда они деваются…

Закончить мысль я не успела, заметив, как служанки стали поглядывать на свои пальцы, чуть заметно хмурясь и пытаясь их обтереть. Улыбка девушки в платье дрогнула. Она ещё пыталась улыбаться, но уже куда менее искренне, меж бровей залегла морщинка. Она пыталась незаметно поправить платье, повела плечами.

– Что-то не так? – поднимаясь, спросила я, когда неуверенность на лице девушки сменилась паникой.

– Госпожа! – испуганно воскликнула она, глядя на Хитомию.

Пока служанка ждала разрешения от хозяйки, я бросилась сдёргивать с неё платье и тут же с шипением отшатнулась. Кожа на пальцах вмиг покраснела, а на плечах девушки уже вылезли пузыри от ожога.

Пока все визжали и паниковали, я, подхватив полотенце, сорвала тряпки с обожжённой девушки. Тонкая белоснежная кожа распухла, раскраснелась, волдыри истекали жёлтой слизью.

На крики прибежали евнухи и наконец позвали врача.

Протерев заколку салфеткой, на которой остался белый налёт, я решила оставить подарок. Пусть золоту я предпочитаю серебро, но их смертоносность может мне пригодится.