Тамбов. Хроника плена. Воспоминания - стр. 25

Приходя на пустырь, обычно офицеров мы не видим. Они появляются в виде исключения для короткой проверки работы, которую мы выполняем под руководством младших чинов – унтер-офицеров, старших капралов и капралов. В ходе этих маневров мы учимся, например, на бегу бросаться на землю. Для тренировки это упражнение было разделено на семь или восемь движений, которые заучивали отдельно: правое колено на землю – правую ногу вытянуть – ружьё в левой руке – левое колено на землю… и так далее, потом эти движения подряд: Eins, zwo, drei, vier… и всё быстрее, быстрее. Через несколько дней – поразительный результат! У нас получается бросаться на землю на бегу, на полной скорости, за долю секунды, без единого ушиба, без единой царапины, как будто мы ложимся на ковёр! Потом, согласно военному принципу «видеть, но не быть увиденным», – упражнения по маскировке, поиски кустарников, бугров, пучков травы, с помощью которых можно скрыться из виду противника, естественных прикрытий, то есть мест, которые позволили бы двигаться вперёд незамеченными. Осознавая полезность этих упражнений, которые могут нам понадобиться в ближайшем будущем, мы выполняем их безропотно, несмотря на их выматывающий характер. Затем – упражнения по развёртыванию, наступлению, атаке. Всё это более или менее трудно и выполняется в более или менее бешеном темпе, вслед за унтерами, которые нами командуют.

Я с удовольствием вспоминаю «старого» Unteroffizier, ему было 35–36 лет, он провёл несколько лет на фронте, в основном на передовой. Он был необыкновенно спокоен и вежлив. Опираясь на свой личный опыт, он научил нас целой куче разных важных «трюков», не требуя от нас ненужных усилий. Если всё шло хорошо, то через полчаса – три четверти часа он выставлял часового, обязанностью которого было предупредить нас, если на горизонте покажется офицер (что случалось весьма редко), а мы ложились на траву в тени деревьев и отдыхали, дожидаясь часа возвращения в казарму.

Напротив, другой унтер-офицер, молодой человек лет двадцати, важный начальник в гитлерюгенде до призыва, который никогда не был на фронте, задавал нам жару. Обращаясь с нами, как с мальчишками из гитлерюгенда, он пытался превратить нас в автоматы, реагирующие на его малейшие прихоти. Занятия под его руководством были всегда долгими и тяжёлыми. Однажды, когда мы шли вдоль реки Случь, притока Днепра, он обнаружил брод, нечто вроде естественной запруды из больших камней. Поскольку воды в реке было немного, реку можно было перейти вброд по этим камням. Не колеблясь, он скомандовал: Über den Fluss… marsch, marsch! (Переход через реку… марш, марш!), и мы переходили туда-обратно через реку по грудь в воде. К счастью, это было в августе месяце, в сильную жару. Далее опять последовали боевые упражнения, Hinlegen-Aufstehn, до тех пор, пока одежда на нас не высохла. Мы, конечно, были совсем не рады такому вынужденному купанию, но зимой, несколько месяцев спустя, я смог перебраться через реку по этому самому броду при гораздо более драматичных обстоятельствах.