Таинственная невеста - стр. 8
– Фуй. Как вам не совестно повторять сплетни.
– Вовсе я не повторяю. А просто сложил два и два! Разве вы не думали, что больно уж странно Юхнова померла?
Худая строго поджала губы:
– К одним смерть приходит внезапно, а другим дает возможность уладить дела и проститься с ближними.
Господин с надеждой воззрился на вторую даму. Она очень хотела послушать, что нынче болтают о таинственной кончине энской богачки Юхновой. Но остракизма со стороны худой дамы боялась еще больше. Оказавшись между этих двух огней, она замялась, порозовела. Но внезапно увидела выход:
– Ну и нравы у нынешней молодежи, – показала глазами она. – Только поглядите на этого ферта.
Все трое покосились на англомана.
Господин в жилете понял, что она дружески возвращает ему шанс восстановить мир, и шепнул соседкам:
– А давайте проучим этого нахала?
Они вытянули шеи. Глаза их заблистали в ответ. Мурин увидел, как три головы почти соприкоснулись лбами. Потом дамы стали искать в ридикюлях. Сунули что-то господину в жилете. Он подмигнул, вышел.
Мурин терялся в догадках, что за шутку они затеяли.
Дверь скрипнула, впустив холодный воздух. Но это был не Модест Петрович. Просунулась голова станционного смотрителя.
– Лошади поданы.
И точно, в окно было видно, что кучера выводят лошадей.
– Пора, – дама с моськой поставила перевернутую чашку на блюдце.
Пассажиры набросили верхнее платье, надели шляпы, высыпали во двор. Англоман сразу же отошел от них и направился к дорогой карете на рессорах.
Остальные проводили его взглядами, восторг прорывался на их лицах, как солнце сквозь тучи. Когда карета тяжко отвалила и поволоклась, улыбки так и зацвели ей вслед.
Мурину показалось, что карета отправилась в неверном направлении: туда, откуда прибыла накануне. Но тут его самого окликнули:
– Ваше благородие!
Мурин увидал возок, присланный управляющим. Кучер тотчас стащил шапку, спрыгнул с облучка, забрал из его рук саквояж.
– А ты, барин, малость подрос с последнего приезда, – ухмыльнулся кучер. – Никак уже генерал?
Мурин вспомнил наставления Ипполита. Ответил строго:
– Может, и генерал.
– Развезло-то как, – показал кучер вниз, грязь жирно блестела в весенних лучах.
– Да, дрянь.
– Прорвемся, – пообещал кучер, сдвинул рукоятью кнута шапку со лба. – Главное, не застаиваться.
Мурин понял, скорее заскочил внутрь. Крепкая коренастая лошадка напрягла шею, с чмокающим звуком вырвала возок из грязи. Санки тяжело поволоклись.
Вскоре станция опустела. Петух, хлопая крыльями, вскочил на забор. Распустил хвост. Задрал голову к божеству-солнцу, весь вытянулся, весь стал луженой глоткой и восславил его: