Табу - стр. 20
– Лопай, – он открыл большой двустворчатых холодильник и достал глиняный кувшин с молоком, сыр и сливочное масло.
– Который сейчас час? Утро?
– Уже почти вечер, мы проспали больше суток, – он рассмеялся и, взобрался на стул с ногами. – Давно я так не отсыпался.
– И я.
Сережа пил молоко прямо из кувшина. Он постоянно ощупывал карман, проверяя телефон, было видно, как он напряжен. Рельефные мышцы груди дрожали, пальцы крепко сжимали вилку, накалывая картошку с такой силой, что был слышен противный скрежет. Я боялась встречаться с ним взглядом, не желая делиться внезапно проснувшейся тревогой.
– Мы здесь надолго, – прохрипел он и положил вилку, затем отпил кофе из моей чашки и откинулся на стуле. Сложил руки на груди, рассматривая меня. Он снова ответил на мой вопрос еще до того, как я набралась смелости озвучить его.
– Что? – пришлось тоже оторваться от сковородки. Пальцы сжали бумажную салфетку, превратившуюся в уродливый комок.
– Ничего.
– Зачем я тебе? Да еще с таким приданым?
– Сам не знаю.
– Вот это-то меня и пугает. Если ты не знаешь, то что делать мне? А, Сергуш? Где гарантия, что ты меня завтра не выкинешь на радость своим цепным собакам?
– Тогда следующим стану я, Кошка. А своя шкура мне дорога не меньше твоей.
– Страшно, Сергуш? Да? Голова гудит от вороха сомнений, да?
– Кош-ш-шка… – прошептал он, сладко растягивая шипящую. Его щеки порозовели, руки сжались в кулаки.
– Назови меня по имени! – вдруг взвизгнула я и встала со стула. – Назови!
– Может, и по фамилии тебя назвать? – рассмеялся он, закуривая.
– Тебе так противно, да?
Но Лазарь молчал, жадно шаря взглядом по моей груди, что оголилась в распахнувшемся халате. Он медленно кусал нижнюю губу, рассматривая кончик тлеющей сигареты, затем затушил ее в стеклянной пепельнице и встал.
– Тогда зачем ты меня притащил сюда? Зачем?
– Затем, что если я прав, и ты не виновата в том взрыве, от которого погибли мои друзья, то тебя подставили, Кошка, – он прошел мимо меня, довольно сильно оттолкнув от двери. – Но это – только, если ты не виновата!
– Ты будешь наказывать меня до конца жизни, да? Потому что я вижу, что отпускать ты меня не собираешься.
– Куда тебя отпускать-то? – рассмеялся он и вышел. – У тебя нет ни документов, ни друзей, никого, кто сможет помочь. А я помогу, но только, если ты не виновата.
– А если виновата? – прошептала я, уверенная в том, что он не услышит.
– Тогда я лично задушу тебя. – Его разъяренный шепот раздался у самого уха. Я вздрогнула, нет, не от страха, а от неожиданности. – Буду душить, медленно сжимая твою тонкую шею. Ты поплатишься за каждого! Особенно за Машку Куранову, чьи дочери остались без матери, а муж убит горем! Слышишь? Поэтому в твоих интересах, чтобы ты оказалась чиста.