Табу - стр. 53
— Какой же тут юмор, дядюшка? Это настоящая взрослая жизнь, со всеми оттенками радуги, состоящей, правда, всего из двух известных нам цветов, но все же. Папенька уже поведал историю, как под старость лет решил изменить свою жизнь? Ну, и мою, заодно.
— Нет еще. Вот жду этот наиинтереснейший рассказ. Много лет пытался перетянуть его сюда, а стоило мне только смириться с гордой независимостью младшенького, как он нарисовался на пороге с ворохом идей и предложений. Занимательная активность, да, племянница? — Моисей жестом пригласил нас за уже накрытый стол. — Вот сейчас он нам все и расскажет.
— Точно, — рассмеялась я, повторяя жест Моисея, поцеловав до сих пор неподвижную Янку в щеку. — А если пойдет в несознанку, то можем позвать ваших хлопцев, да? Паяльники еще в моде? Или двадцать первый век, и все такое… И людей пытают какими-нибудь плазменными горелками?
— Думаю, до этого не дойдет, — Моисей сел во главе стола, весело подмигнув мне. — Мы же семья.
— Ах, точно… семья! Все время забываю этот термин. Семья… — я театрально хлопнула себя по лбу ладонью, падая на стул рядом с любимой сестренкой. — А жаль, да? Как дела, дорогая?
— Хорошо. Ты как? Как устроилась? — Яна попыталась улыбнуться, но ее красивое лицо сжалось, будто в спазме отвращения. Она потирала вспотевшие ладони о шелковое платье, оставляя влажные следы. Ну и хорошо, почему я одна должна корчиться от «уюта» этого мероприятия?
— Нормально, но, прости, пригласить на новоселье никак не могу. Очень плотный график. Я практически ничего не успеваю. Столько дел!
— Ося, прекрати, — выдавив улыбку, отец бросил в меня недовольный взгляд. — Какие у тебя могут быть дела? Ты и суток не провела в городе.
— Что, уже и светская беседа под запретом? Огласишь все приемлемые для твоего чуткого слуха темы, чтобы я ненароком не травмировала тебя?
— Сложно говорить о приличиях высшего общества, когда ты одета, как бомжиха, — «матушка» ласково пробежалась ладонями по напряженным плечам отца, в тщетной попытке успокоить, а мне лишь достался взгляд, полный глубочайшего разочарования и пренебрежения.
— Как точно подобрано слово, да, папа? БОМ-ЖИ-ХА….
— Ладно, хватит, — Моисей с силой поставил бокал на стол, заставив дочь вздрогнуть. — Кость, что там у нас с делами? Мне передали твое предложение, вот только ты забыл, наверное, что мы этим не занимаемся!
— Вить, да ты только оцени, какие границы открываются…
Я поняла, что дуэль с отцом придется отложить, дабы не довести того до сердечного приступа, да и слушать их бесполезный треп желания не было. Но именно тут ко мне на помощь примчалась моя любимая сестра. Ее вкрадчивый, неуверенный голос, как по-весеннему сонная пчелка, прожужжал где-то справа. Хотелось отмахнуться, но затаившийся гнев закипел в самый неподходящий момент.