Табу - стр. 52
— Игрок, бл***, — прошипела со злостью и рухнула на широкую кровать. В воздух тут же вспорхнула пыль и навязчивый мужской аромат. — Сука! Только тебя мне не хватало!
Вскочила и стала метаться по квартире, стараясь занять свои руки хоть чем-нибудь, запинаясь о коробки с моими вещами, доставленные заботливым папочкой. Я бы и дальше металась загнанным зверем, если бы тишину квартиры не разрушила трель звонка в дверь.
— Оксана Константиновна? — молодой человек, стоящий в темном коридоре лестничной площадки, ослепил белоснежной улыбкой.
— Допустим.
— Это Вам. И меня просили напомнить, что сегодня в восемь часов вечера Вас ждут на семейном ужине, — молодой человек всучил мне чехол с вечерним платьем и поспешил скрыться.
— Ах, точно… моя милая семья.
***
— Оксана? — открывшая дверь Янка была шокирована настолько, что не смогла этого скрыть.
— А что, приглашение аннулировано? Или меня уже исключили из состава вашего достопочтенного семейства?
— Слушай, ну, хватит уже, а? — Янка распахнула дверь резким толчком и поспешила скрыться в широком коридоре.
— Очень гостеприимно, — рассмеялась я, сбрасывая прямо на пол спортивный пуховик. Взглянув на себя в зеркало, я довольно улыбнулась. Рваные джинсы, спортивная майка и кислотно-желтые кеды. Черт! Чем не вечерний наряд для семейного раута?
10. Глава 9.
Тепло удовлетворения разлилось по телу приятной волной, когда я поймала ошарашенный взгляд отца. Его черный смокинг, белоснежная рубашка и шелковый шарф за воротничком были, как всегда, безупречны, чего не скажешь о прическе. Готова была поклясться, что тщательно залакированная копна волос зашевелилась от возмущения, при виде моего «вечернего туалета». «Матушка», кстати, соответствовала ему целиком: волосы аккуратными волнами спускались по обнаженной спине, оттеняя глубокий винный цвет шелкового платья в пол, а огромные брюлики способны были осветить своими переливами небольшой поселок.
Увидев меня, она закатила глаза в привычной для нее манере и отвернулась к окну, потеряв всякий интерес к очередной выходке взбалмошной девчонки. Но вот папенька, пребывая в шоке, даже не старался скрыть этого: бордовые, в тон платью жены, пятна поползли по его шее экзотическим окрасом лишая.
— Оксаночка, — в отличие от своего брата, дядя Витя, вошедший в гостиную, ничуть не замешкался, увидев меня. И если честно, то мне стало даже как-то обидно, что ли… и неловко. Что, я зря старалась? — Как устроилась?
— Спасибо, дядюшка, Вашими молитвами.
— Обожаю твое чувство юмора, — рассмеялся дядя Витя, мимоходом поцеловав Янку, застывшую у двери. Он по-хозяйски обошел столовую, проверив накрытый к ужину стол, и, отвернувшись, чтобы поправить и без того идеальную ткань оконных портьер, едва улыбнулся, заметив неоднозначную реакцию младшего брата.