Связанные прошлым - стр. 27
Смех Валентины разнесся по комнате. Я посмотрел на нее как раз в тот момент, когда она широко улыбнулась, очевидно услышав какую-то шутку, которую рассказал Маттео.
– Извини, – сказал я Орацио, который лишь кивнул. Затем я направился к Валентине и Маттео. По какой-то необъяснимой причине мне не понравилось, что Валентина казалась совершенно спокойной в обществе Маттео. О его обаянии ходило много слухов.
– Думаю, теперь настала моя очередь, – произнес я отрывисто, подойдя к ним.
Рот Маттео дернулся.
– Конечно. Кто может долго оставаться в стороне от такой таинственной красоты?
Затем он поцеловал руку Валентины, отчего у меня закипела кровь. Открытая провокация свидетельствовала о черной ярости, которая весь день дремала, скрытая под тонким слоем контроля. Валентина схватила меня за руку, прежде чем я успел решить, принесет ли мне убийство Маттео удовлетворение, необходимое для войны с Семьей. Ария была достаточно умна, чтобы оттащить Маттео.
– Думала, ты хочешь потанцевать со мной?
Слова Валентины прервали поток моих мыслей. Я притянул ее к себе и повел в танце.
– Что он сказал? – спросил я.
– Хм?
– Что тебя рассмешило?
– Он пошутил про кусты.
На лице Валентины мелькнул намек на смущение.
– Ему следует быть осторожнее.
– Думаю, он немного напрягается из-за проблем, возникших между ним и Джианной.
– Насколько я слышал, он всегда был ветренным, даже до своей связи с дочерью Скудери.
– Не все такие управляемые, как ты.
Если бы она знала, сколь мало я хочу держать себя в узде сегодня вечером, она бы так не говорила.
Я почувствовал облегчение, когда банкет подошел к логическому завершению, и мы с Валентиной сели в мой «Мерседес» и поехали в принадлежащий мне особняк. Я не мог избавиться от чувства, что предал сегодня Карлу, обещание, данное ей, нашу любовь, которая не давала мне полностью утонуть во тьме, но я надеялся, что хотя бы со стороны выгляжу собранным, контролирующим себя. Но мне надоело держать себя в руках, надоело сохранять видимость хладнокровия, когда я хотел кипеть от злости и крушить все на своем пути.
Прошло много месяцев с тех пор, как я в последний раз был в «Палермо» и выпустил хотя бы часть упорно сдерживаемой ярости. Можно было бы подумать, что моя жизнь предоставляет достаточно возможностей для снятия напряжения, и я, конечно, постарался принять участие в максимально возможном количестве нападений, чем в предыдущие годы, но этого оказалось недостаточно. Вместо того чтобы успокоить бушующие в моих жилах ярость и печаль, каждый акт насилия, казалось, разжигал новый, более жаркий огонь в моей груди. Валентина бросила на меня взгляд, возможно, обеспокоенная отсутствием общения, но я не мог вести светскую беседу, по крайней мере, не сейчас.