Святость материнства - стр. 20

– Господи, Ты Сам знаешь, за кого я молюсь. Прости их, спаси и пощади.

Так мы с ним вдвоем и молились. А когда он немного успокоился, то рассказал, что те бабушки, которые верующие были, после отпевания в земле тоже не остаются, падают. Только не вниз, а «на небо».

На Пасху мы со старшей Лерой подарили Родиону сшитую из старого материала маленькую розовую ризу. Уж очень он любит играть, как будто он священник в церкви. Риза очень понравилась Роде, и в ближайшее время я услышала из своего «кабинета» – кухни: «Служба началась».

Родион в новой ризе, в руках кадило (вязаное кашпо), Лера и Ксюша поют на клиросе. Родион дает возглас:

– Господу помолимся! Девочки, красиво, на два голоса:

– Господи, помилуй! Родион опять:

– Господу помолимся! Девочки опять, очень красиво:

– Господи, помилуй!

И так раз пять подряд. Родечке четыре годика, больше, видимо, он ничего не запомнил. Лерочка шепотом подсказывает брату:

– О граде сем Господу помолимся. Родион твердо возглашает:

– Господу помолимся.

Девочки отвечают, а Лера шепчет опять:

– Заступи, спаси, помилуй и сохрани нас, Боже, Твоею благодатию.

И тут Родион тихо спрашивает:

– Кто здесь священник?

– Ты, Родечка.

– Тогда Господу помолимся!

И опять бесконечно слышится тот же возглас и красивое пение послушных «маленьких женщин».

Можно подумать, что Родион – этакий маленький мужичок с большим самомнением. Но это совсем не так. Он на редкость критично к себе относится. Даже в письмах бабушке и дедушке в Москву неизменно подписывается «ваш грешный внучок Родион». И хотя мне он доставляет массу хлопот, иногда обиду и слезы, но никогда не заснет, не раскаявшись, не омыв слезами свои грехи и не выпросив себе прощения.

Вот я после довольно тяжелого дня, расстроенная и, в общем-то, сильно обиженная, подхожу к его кроватке, чтобы благословить на ночь. И вдруг в темноте чувствую, как со второго яруса ко мне метнулось худенькое тело, а ручки обвили шею. Родя горько плачет, приговаривая:

– Прости меня. Как я тебя сильно обижаю!

– Зачем же ты делаешь это? Ведь ты меня любишь?

– Я очень тебя люблю. Я не хочу обижать, а всё обижаю и обижаю. А вот он тебя не любит и мне говорит.

– Да кто он? – непонимающе спрашиваю я.

– А бес. Он тебя не любит. – Потом помолчал и шепотом: – А папу ненавидит.

Родион хорошо помнит, как он был маленьким.

Недавно рассказал, что помнит, как он был у меня в животе:

– Было всегда темно, а потом вдруг становилось светло. Это ты вставала на солнышко.

Часто он вспоминает, как маленьким упал со шкафа. Это вспоминается тогда, когда я ругаю его за плохие отметки.