Святитель Григорий Богослов - стр. 51

. «Хочешь ли со временем стать богословом?.. – спрашивает святой отец и сам же отвечает: – Соблюдай заповеди и не выступай из повелений. Ибо дела, как ступени, ведут к созерцанию»[258]. «Восходи посредством дел»[259], потому что к Богу мы приближаемся жизнью и делами[260]. «Любомудрствовать о Боге, – говорит еще святитель, – способны… люди, испытавшие себя, которые провели жизнь в созерцании, а прежде всего очистили, по крайней мере очищают, и душу и тело»[261]. Богослову «должно быть, сколько можно, чистым, чтоб свет приемлем был светом»[262]. Наконец, для богослова безусловно необходимо еще «иметь руководителем Духа» Святого[263], потому что «при одном содействии» Его «и можно только о Боге и мыслить, и говорить, и слушать»[264]. Итак, очищение себя, соблюдение заповедей, созерцание и руководство Духа Святого, возможное, конечно, только в Церкви, – вот необходимые условия для того, чтобы стать богословом.

Если таков должен быть богослов, то и на дело богослова – на богословствование – св. Григорий Назианзин смотрит так же высоко. Ведение Бога, говорит Григорий, есть совершеннейшее из всего существующего[265]. Будущее блаженство, по мысли святого отца, будет состоять не в чем ином, как в совершенном познании Троицы[266]. Истинное богословие[267] настолько неразрывно соединено для Григория с деятельной верой, с христианской жизнью в лоне Православной Церкви, что он не разделяет их даже и в мыслях. Поэтому православное богословие везде он называет «благочестием»[268], которое противопоставляет злочестию и нечестию или богохульству[269], разумея при этом ариан и других современных ему еретиков и их «излишнее, сладкоречивое и ухищренное богословствование»[270]. Себя же святой отец называет «недерзновенным богословом»[271], который всякий раз, когда говорит о Боге, имеет «трепетный язык, и ум, и сердце»[272]. А о богословии своем Григорий замечает, что он излагает его «по способу рыбарей, а не Аристотеля, духовно, а не хитросплетенно, по уставам Церкви, а не торжища, для пользы, а не из тщеславия»[273].

Обращаясь к преп. Симеону Новому Богослову, мы видим, что идеал богослова и условия для богословствования рисуются у него в тех же чертах, что и у Григория, только более подробно. По словам преп. Симеона, ведение Бога в Троице есть жизнь[274]. Отсюда ясна важность богословия как истинного боговедения. А как высоко смотрел Симеон на богослова, видно из того, что богословствующий, по его представлению, это тот, кто находится как бы в царских палатах, близ Самого Царя – Бога и беседует с Ним