Свой среди воров - стр. 17
– Юный Ликоннис не одобряет твое ремесло, – увы, нет у вас тут взаимности… – просипел Балдезар, и каждое слово казалось сухим и хрупким, как окружавшие нас пергаменты.
– Скорее, твое сотрудничество, – отозвался я.
– Наверняка.
Главный писец развернулся и медленно пошел к дверям в свой кабинет.
– Но поскольку мнение подчиненных мне абсолютно неважно…
Фраза слетела на пол незаконченной, и Балдезар перешагнул через нее.
Я быстро оглядел накопленные материалы. Тома и свитки заполняли каждую щель между окнами галереи, а полки высились до потолка. Многие представляли интерес лишь для писцов, однако здешнее собрание историй и рассказов неодолимо притягивало меня – их хватило бы на века. Балдезар давал мне книги на дом, но с неизменным ворчанием и за большие деньги.
– Ничего не трогать, ничего с полок не снимать, – мрачно предупредил он.
– Следи за базаром, Фальшак, – ощерился я.
– Как не следить? Это моя работа. А у тебя другая, господин домушник.
– Я уже сто лет по хатам не шарюсь.
Балдезар фыркнул, но возражать не стал.
И мы прошли в его кабинет. Главный писец принял позу монарха за огромным письменным столом, а я устроился в тесном кресле напротив. Ставни открыли, было солнечно, однако стеклянные окна держали затворенными, чтобы уберечься от пыли и уличного шума. В каморке было светло, тепло и уютно. Я не оценил атмосферы, раззевался и громко чихнул.
Солнечный свет бодрит или хотя бы оживляет, но Балдезару он лишь заострил лицевые углы. Заляпанная чернилами туника топорщилась так же, выдавая кожу и кости под ней. Балдезар изучал меня из-под полуопущенных век.
– Надеюсь, ты пришел не насчет заказа, – строго заметил он. – Я же говорил: будет готово только на следующей неделе. Мне еще льняной бумаги не прислали с мельницы.
Я отмахнулся:
– Нет, я не за этим. Спешить некуда.
Речь шла о ксиве для сестренки, но той не вредно и подождать. Может, научит терпению, хотя вряд ли.
– Меня интересует твое мнение по поводу одной вещи.
Писец кивнул, будто понял с полуслова. Возможно, так оно и было. В конце концов, это был Балдезар.
Я порылся в мешочке с ахрами и вытащил клочок бумаги из кисета Ателя.
Брови Балдезара взметнулись домиком. Потом опустились.
– Позволишь?
Он потянулся паучьими пальцами. Я передал ему бумажку, и он поднял ее к свету.
– И в чем вопрос? – спросил он после долгой паузы.
Бумажку я дал, но все равно колебался. Чутье подсказывало, что чем меньше людей знало об этом деле, тем лучше. Мне пришлось напомнить себе, зачем я сюда явился.
– Надеюсь, что это шифр и ты его знаешь, – ответил я.