Свои, родные, наши! - стр. 14
Хотя, впрочем, некоторые из них что-то там пописывали, малевали, чирикали или терзали струны-клавиши, надеясь с помощью любовников пробиться в издательство, или устроить выставку, или дать концерт где-нибудь, где угодно, хоть в сельском клубе… Может, и эта особа – начинающий драматург?
– Вы, наверное, пьесу принесли? – устало спросила Лиля, однако девушка взглянула своими очень светлыми, густо накрашенными глазами, улыбнулась большим, ярким ртом и сладким голосом сказала:
– А вы неплохо сохранились, Лилия Михайловна, для своих лет.
Лиля так опешила, что даже не нашлась, что сказать.
– Вам сколько, сороковник? – не унималась гостья.
– Ну вообще-то меньше, – пробормотала Лиля. – Я не понимаю, вы кто?
Незнакомка подалась вперед и сообщила, играя глазами:
– Меня зовут Наташа, и я люблю вашего мужа. Вы должны его отпустить.
Это было настолько ни с чем не сообразно, пошло и вульгарно, словно Лиля вдруг угодила в какую-то несусветную, насквозь графоманскую пьесу!
– Подождите, я как-то… не понимаю, – пожала она плечами. – А мы точно говорим об одном и том же человеке?
– Да, – промурлыкала Наташа и подперла щеку рукой с ногтями столь же яркими, как ее помада. Кстати, серьги тоже были ярко-алыми. А еще – Лиля только сейчас заметила родинку на ее правой щеке. Такую же, как у нее самой… И внезапно поверила, что она говорит правду!
Ах так!..
Лиля высокомерно приподняла брови и продолжала слушать откровения Наташи:
– Мы с ним знакомы уже пять лет. Близко знакомы, если вы понимаете, что я имею в виду. Сегодняшнюю ночь он провел у меня.
Большой рот Наташи то и дело расползался в торжествующей улыбке, но глаза оставались ледяными.
– Пять лет назад я думала, это так, интрижка, а оказалось – нет. Чувство.
Чувство! Все это было бы смешно, когда бы не было так непереносимо вульгарно!
– Он не может меня забыть! – продолжала Наташа. – Вы понимаете, о чем я говорю, да?
Лиле вдруг стало смешно. Неужели она производит впечатление такой тупицы, что надо постоянно уточнять, понимает ли она эти пошлые намеки?
– И родинка у меня более пикантная, чем у вас! – не унималась Наташа, но голос ее вдруг сорвался и задрожал от ненависти.
Однажды Лиля слышала, как кто-то из зрителей обмолвился об одном актере: «Всем хорош, да чересчур уж вибрирует!» Это стало для Лили знаком неестественности, неправдоподобности, переигрывания.
Лиля усмехнулась. Не все так блаженно между этой девкой и Родионом, как она старается показать. Слишком уж она «вибрирует»! И вряд ли Родион таскался к ней в течение пяти лет. Все-таки Лиля знала своего мужа. Хотя нет, не знала, если он опустился до такой пошлятины! Рассердиться на жену из-за какого-то случайного письма – и сразу кинуться в объятия откровенной шлюхи?!