Сводные, (не) любимые - стр. 29
Никита даже не вмешивался. Он будто ждал сигнала от брата. И явно готов был поддержать любое его решение.
Мне даже стало завидно от того, какие крепкие у них отношения. Ведь я была по жизни одиночкой и такого близкого человека рядом со мной не было уже целых десять лет.
Да и теперь, как оказалось, я и близко не смогу подойти к маме.
Тимофей же молчал, и я чувствовала, как в воздухе разливалось напряжение.
Здесь и сейчас явно решалась не только моя судьба, но и судьба моей матери, и она не выдержала первой.
– Тимофей, пожалуйста, не делай этого, – прошептала она. – Если дело только во мне, то я готова убраться из стаи от вашего отца. Я готова уйти. Только не надо. Прошу! – Она даже руки в умоляющем жесте перед собой сомкнула, окончательно повергая меня в ступор. Моя гордая мама готова поступиться своим благополучием ради этого мужчины. Нашим благополучием? И благополучием своего нерождённого ребенка от истинного?
– Прекрати, Сили, – недовольно рыкнул Николай. – Я не позволю тебе уйти. И мы это уже обговаривали, и не раз. – Он перевел взгляд опять на сына и добавил: – Хочешь, чтобы я попросил прощения за мать? Хорошо, я прошу у тебя прощения. Я виноват, что не уследил. Виноват, что позволял ей слишком много пить. Виноват, что она не хотела спокойной жизни и постоянно искала приключений. Виноват, что позволял ей гулять со всякой швалью. Надо было закрыть её в комнате, привязать к кровати и никуда не пускать. Ах да, я уже так делал. Но ты ведь и сам помнишь, к чему привели эти действия? Помнишь ведь, сынок? Но я всё равно прошу у тебя за это прощения. Ведь тогда бы она не погибла в автокатастрофе пьяная с очередным своим обнаркоманенным любовником, при этом подставив всю стаю. Ведь нам тогда пришлось выплатить огромную сумму штрафа. Те самые деньги, что я откладывал на закупку расходников для производства. И мне пришлось залезать в долги, – он говорил эти предложения спокойно. Без каких-либо эмоций. Но я видела, что каждая им сказанная фраза – правда. Потому что плечи что Тимофея, что Никиты опускаются. А Николай продолжил: – Но если это вызов, то я его принимаю. Твоё решение, сын.
– Николай, не надо, – начала рыдать мама и хватать мужчину за руки. – Пожалуйста. Я не хочу тебя потерять. Я столько лет тебя ждала. Только не сейчас, прошу…
Она опять повернула голову и уставилась на Тимофея, но на этот раз молча.
Долгую минуту он молчал, а затем перевел на меня какой-то очень тяжелый взгляд, отчего мне захотелось еще пару шагов назад сделать, потом сказал:
– Хорошо, мы забираем рудник, Таю берем с собой. Жду документы сегодня.