Сводные, (не) любимые - стр. 27

– Они фанатики, – опять попробовала отделаться она своей извечной отговоркой, но я была так зла, что не выдержала и заорала:

– Да хватит уже врать! Скажи мне правду! Я имею право знать!

Мама даже опешила и отпрянула от экрана, а Николай тут же обнял её и, посмотрев на меня с осуждением, сказал:

– Таисия, успокойся. Твоей маме и так тяжело. А ей нельзя сейчас нервничать.

– Что? Это почему это? – в шоке уставился в экран Никита.

Я тоже с удивлением посмотрела на родительницу.

А от Тимофея вдруг повеяло такой сильной агрессией, что я непроизвольно сделала шаг от него в сторону.

– Только не говори, что она беременна, – процедил он, мгновенно из вечного весельчака и доброго увальня превращаясь в жестокого и беспощадного зверя.

– Да, это так. Сили беременна, – ответил Николай, продолжая обнимать мою маму и смотря с уверенностью в глаза сыну.

А я просто ахнула от услышанного.

– Это правда? – прошептала я, не понимая, как такое может вообще быть, и смотря пристально в мамины глаза.

Она же говорила, что дети рождаются только от истинных…

– Отец, ты же обещал, что у тебя не будет наследников, – натурально прорычал Никита, и я заметила, как черты его лица заострились, а глаза стали волчьими. – Что мы будем единственными! Мы только поэтому не сделали тебе вызов!

– Я обещал, но с оговоркой, – ответил Николай, продолжая прижимать к себе мою маму, и даже подался вперед, будто пытаясь прикрыть её от сыновей. – Но Сили – моя истинная. И поэтому я и захотел от неё дитя.

– Этого не может быть, – нахмурилась я.

– Вот именно! – выдал Никита. – Что за чушь? Она же даже не оборотень! Наверняка окрутила тебя своей эльфийской магией, а ты заделал ей ребеночка.

– Не надо считать меня идиотом! Я свою истинную узнал! – рыкнул мужчина и, заметив, что мама совсем втянула голову в плечи, тише добавил: – К тому же магия Сили на меня не действует, мы уже проверили это через нашего шамана. И я уже поставил ей метку. Так что вопрос закрыт. Сили – моя истинная пара. И у нас будет ребенок.

Я же смотрела в глаза маме, а она виновато и с легкой грустью глядела на меня.

– Мама, я не понимаю, как так-то? Поясни! – спросила я у неё. – Ты же говорила, что можешь иметь детей только от истинной пары. Мой отец – он твой истинный. – И добавила: – Был.

Потому что знала, что его больше нет в живых. Мама рассказывала мне всего один раз, что он погиб, помогая нам бежать. Больше она не хотела ничего о нем вспоминать, потому что ей было слишком больно, а я не спрашивала, не желая бередить её раны. И лишь иногда я слышала, как она во сне зовет его и горько плачет.