Свободные - стр. 41

И что я пытаюсь ему донести?

Зачем мне это?

– Какие? – в его глазах вдруг разгорается неподдельный интерес.

А знаете, это очень красиво. Сияющие голубые глаза Оушэна олицетворяют солнечный свет, растворяющийся в океане. Тот, который бывает перед закатом.

– Английский, немецкий, русский, французский – все, на уровне носителя, – выкладываю на стол все свои козыри. Я не тупая эскортница, съел, выскочка?!

Оушэн благосклонно кивает, склоняя голову на бок. Кажется, мне удалось его удивить. Ненавижу себя за радость, сопровождающую этот факт.

– А ты сколько?

– Английский и греческий.

– Кажется, я тебя сделала, – с превосходством бросаю я, дразня его высокомерным тоном. Осталось только язык высунуть. Развели тут детский сад.

– Сомневаюсь, – ледяным тоном отрезает Оушэн. – Так что ты делала тут? На берегу?

– Медитировала, – признаюсь я.

– Оу. Ты еще и медитируешь? – и вновь его глаза озаряет тот самый свет. Он завораживает, пленит, забирает в быстровращающуюся воронку бесконечного океана.

Единственную черную дыру, которую я здесь видела – это не Дубай, а его глаза, черт возьми.

– Частенько.

– И как это происходит? Как ты это делаешь?

– Ну, я…знаешь, делаю глубокий вдох и выдох. Делаю так несколько раз, пока окончательно не расслаблюсь. Потом я представляю огромный шар света в центре земли, который поднимается и проходит через все ее слои, пронзает меня через пятки. Наполнив меня до краев, он выходит из макушки головы и уносится далеко в космос. Пролетает миллиарды световых лет за считанные секунды, и летит ввысь до тех пор, пока не выныривает в крошечное окно, за которым нет ничего кроме абсолютно белого света. Я будто ментально оказываюсь там. В пространстве бесконечной и безусловной любви. В моей голове это выглядит как…, – мысленно подбираю, с чем бы сравнить свои ощущения. – Ты смотрел Гарри Поттера?

– Ну да. Кто не смотрел? – выслушивая мои эзотерические бредни, даже бровью не ведет Оушэн.

– Помнишь, в седьмой части, Гарри встречается с уже мертвым профессором Дамблдором на абсолютно белоснежной платформе? – к моему удивлению, он не смотрит на меня, как на дуру.

– Ага.

– Вот. Так выглядит эта комната. Моя личная белая комната, – заявляю я, скрестив руки на груди. – А ты пробовал медитировать?

– Каждый день. Только я оказываюсь в темной комнате. Настолько темной, что глаза не привыкают. Никогда, – низким баритоном отзывается он, в то время как его взор чернеет, поскольку зрачок стремительно расширяется и занимает почти всю радужку.

– Хм, я не думаю, что ты медитируешь правильно, – голосом эксперта по энергетическим практикам подвожу итог я. – Такого быть не должно.