Свидетельствуя о Христе до смерти… Екатеринбургское злодеяние 1918 г.: новое расследование - стр. 68

"»^>40.

В подтверждение этого достаточно сказать, что в состав Верховного Совета ВВНР Керенский и Чхеидзе были избраны одновременно на общем заседании!^>41

Таким образом, Керенский давно знал Чхеидзе, да и всю головку Совета – по работе в ВВНР, и имел с ними тесные отношения. С самого начала февральского переворота все члены ВВНР действовали вместе и сообща. «В момент начала Февральской революции, – писал масон Н.В. Некрасов, – всем масонам был дан приказ немедленно встать в ряды защитников нового правительства: сперва Временного Комитета Государственной Думы, а затем и Временного правительства. Во всех переговорах масоны играли закулисную, но видную роль»^>42.

Да, между руководством ВВНР и Чхеидзе могли быть определенные разногласия (Чхеидзе после февральского переворота считал роль «братства» выполненной), но, безусловно, все главные вопросы решались масонским Верховным Советом, и никакой Петроградский Совет не мог ему противостоять.

Учитывая вышеизложенное, можно с полным основанием сказать, что так называемые разногласия между Временным правительством и исполкомом Совета носили в марте 1917 года непринципиальный характер и легко могли быть улажены руководством ВВНР. Тем более когда дело касалось такого важного вопроса, как судьба свергнутого Императора и членов его Семьи. Член Временного правительства Суханов фактически подтверждал это, когда говорил, что «не стоило большого труда, чтобы смягчить решение Исполн. Ком.»^>43.

При этом Керенский все время стремился продемонстрировать Совету верховенство власти Временного правительства. «Чрезвычайно любопытно было отношение Керенского к исполнительному комитету Совета раб. и солд. депутатов. Он искренно считал, что Вр. правительство обладает верховной властью и что испол. комитет не вправе вмешиваться в его деятельность»^. (Набоков). Всё вместе взятое позволяет утверждать, что пресловутое «давление» и «влияние» Петроградского Совета на Временное правительство, вплоть до его большевизации, было колоссальным и сознательным преувеличением, устраивавшим обе стороны и их зарубежных покровителей.