Светоч - стр. 43
Шныряли меж лотков детишки, высматривая чего-то, шустрили девки – нарядные, веселые. Парни словами кидались, приманивали красавиц, сулили угощение сладкое. Богатые бабы ходили гордо, без торопливости, будто показывали родовитость свою. Хвастались нарядами шитыми, бусами в пять рядов и золотыми тяжелыми котлами. Убрусы белые, сапожки красные, щеки румяные и пухлые. Вои суровые с тяжелыми мечами о чем-то уговаривались, стоя по трое, а то и больше, пятная яркость тёмным своим доспехом.
– Ох, ты ж… – Беляна дышать забывала. – Владушка, ты только погляди, сколь народец-то тут богатый. В золоте все с ног до головы!
– Что, рыжая, не передумала за меня идти? – Голос Чермного напугал Владу, едва не до взвизга.
Обернулась и обмерла! Глеб – высокий, крепкий – с тугой косицей на затылке и ополовиненной бородой, поблазнился Нежатой! Всё нем – и стать, и рука, лежащая поверх рукояти огромного меча, и взгляд властный – напомнило мужа. Чуть провздыхалась и разумела, что окрас иной. Нежата посветлее: и глазами, и волосом, и кожей. Слёзы навернулись, когда поняла, сколь долго не видела любого, сколь давно не смотрела в дорогие глаза. Позабыла, какой он, да так позабыла, что чужого парня приняла за него.
Тоской сердце сжало, дурное почудилось. Влада любовь свою крепко берегла, в себе носила, как великий дар, как счастье огромное. Но не ведала, кто она теперь для Нежаты – обуза докучливая или его пташка, которую сулился лелеять и голубить до конца дней своих.
Отвернулась поскорее, но поняла, что Глеб смотрит на нее, да так тревожно, что по спине едва пламя не льется.
– Теперь и не знаю… – Беляна, видно, растерялась, оглядывая Чермного. – Вечор бирюк-бирюком, а нынче молодец пригожий. К такому и подойти боязно, вдруг рубаху твою измараю или корзно>53?
– Не беда, рыжуха. Запачкаешь, так я новое справлю. Да и тебе обновок перепадет, верь. Только знай, я кусаться стану, ты уж терпи. Зато в золоте ходить будешь, в бусах до пупка, да не в один ряд. Ну как, сговоримся, нет ли?
Влада знала, что Чермный потешается, обиделась за подружайку:
– Не ходи за него, Белянушка. Он всю живь тебе отравит, изгаляться станет. Никакого золота не захочется. Злобу свою нянькает, и других злыми делает, – говорила, да сама не разумела, с чего так сердилась!
В тот миг их насада ткнулась о причал, Беляну повело в сторону, и если бы не подоспевший дядька Вадим, то сверзилась бы рыжая прямо Глебу под ноги. Сама Влада покачнулась, но ухватилась за борт. Приметив, что Глеб шагнул удержать, глянула строго, мол, не тронь, а тот насупился, но отступил на шаг.