Размер шрифта
-
+

Светлан Голосеев – гвардеец монгольского императора - стр. 22

Понятно, что управлял империей уже не Чингисхан, он умер в 1227 году, ровно за сто лет до антимонгольского бунта в Твери и карательной «Федорчуковой рати». Я углубился в изучение устройства Монгольской империи на момент Тверского восстания. Оказывается, к тому времени Великое Монгольское государство давно не было единым.

Чингисхан ещё при жизни разделил империю между четырьмя сыновьями от первой жены Бортэ, строго наказав жить дружно. Старшему сыну Джучи достались западные земли и приказ расширять свои владения на запад. Джучи не пережил своего отца. Улус перешёл к его сыну Батыю, который приращивал его завоеваниями. Со временем, в состав улуса вошли и покорённые монголами русские княжества.

Но среди чингизидов – прямых наследников основателя империи, которых становилось всё больше, начались раздоры, перераставшие в открытую вражду за главный трон империи. В конце концов, лишь в 1303 году ханы договорились решать разногласия не войной, а путём переговоров. Монгольская империя с той поры стала федерацией независимых государств при номинальном главенстве великого хана – императора государства Юань. Таким образом улус Джучи, который на Руси называли Ордой (впрочем, так же называли и монгольское войско) был практически независимым государством. И как мы уже знаем, в момент Тверского бунта правителем Орды был хан Узбек. Столица же улуса называлась Сарай37, о чём мне с сарказмом поведала Лира Павловна в первые минуты нашего знакомства.

Теперь нужно было выяснить, какие существовали пути-дороги по улусу Джучи и какими из них мог ехать (или идти) Светлан. Я снова попросил свидания у Лиры Павловны.

В этот раз мы поехали в кафе «Кашалот» на берегу залива. Не знаю, почему «Кашалот», эти звери заходят сюда крайне редко. Лира Павловна предложила прежде прогуляться по пляжу. Дул изрядный ветер, накат швырялся холодными брызгами, я мёрз, а Лире Павловне явно нравилось энергично идти против упругого воздуха. Сегодня она была в брючном костюме, который очень ладно на ней сидел, волосы развевались ветром, и я поймал себя на том, что мне приятно наблюдать, как она с негромким писком отскакивает от набегающих волн.

– Ну вот, аппетит проснулся, – улыбнулась она мне какой-то детской улыбкой из-под суровых грузинских бровей. – Пойдёмте в тепло?

Мы обрадовались, что столик у окна с видом на прибой оказался свободным и чуть ни бегом заняли его.

– Ну, что, будем есть фирменного жареного кашалота? – продолжила шутить Лира Павловна, что мне, конечно нравилось, но казалось несколько необычным. Впрочем, много ли я её знаю?

Страница 22