Суженая верховного демона - стр. 37
Сиди себе теперь тихо и не отсвечивай.
Но нет, у бастардки хватило ума его караулить и чуть ли не броситься с объятиями.
Как же хорошо, что его выбор прямо противоположен этой вульгарной докучливой девице.
Нынешняя любовница Мелфаса, Шона Топаз, обладала холодной красотой, сдержанностью, природным чутьем и великолепным чувством меры. Она никогда не навязывала себя в открытую, как Валенсия. Не крутилась восторженным щеночком у его ног. И уж точно не стала бы закатывать истерики и сцены ревности.
И ладно бы Валенсия хоть как-то принарядилась перед тем, как предлагать себя верховному демону.
Айзер с неудовольствием оглядел девушку.
Спутанный куст из волос на голове, старомодное коричневое платье, тусклые глаза…
Впрочем, на этот раз он ошибается, со странным чувством подумал Айзер, глядя Валенсии прямо в глаза. Нет, его, разумеется, все так же не привлекала эта бастардка.
Но глаза у девушки были чертовски красивыми, стоит это признать. Идеальной формы и необычного цвета – карего с яркими вкраплениями зелени.
Интересно, как он раньше не замечал?
Ради того, чтобы рассмотреть их, демон даже мысленно согласился выдержать пару минут обычного слащавого любовного бреда, который Валенсия сейчас неминуемо будет нести.
Самое удивительное было в том, что Валенсия Блуминг, эта до смерти влюбленная в него бастардка, не начала как всегда признаваться Айзеру в пылкой любви.
Вместо этого девушка, наоборот, явно хотела побыстрее от него отделаться!
Странно.
Наверное, это наивная уловка, чтобы подогреть его интерес.
Но Айзер физически почувствовал, что Валенсия действительно по-настоящему хочет скрыться. И не только от него, но и от кого-то еще.
Вдруг он понял, что девушка не лгала – она его не караулила. Они действительно столкнулись случайно.
Вообще-то, ему никогда и дела не было до какой-то влюбленной дурехи, которая вертелась под ногами.
Айзер Мелфас никогда всерьез не задумывался о Валенсии Блуминг.
И вот сейчас, почему-то вдруг впервые задумался.
Точнее, даже не сейчас, а еще раньше, когда велел секретарю принести ему список всех известных печатей, с которыми рождаются маги. На следующий же день Айзер внимательно изучил весь список, состоящий из ста двадцати сигил.
Цитриновая и янтарные сигилы были действительно похожи на ту, что он углядел в примерочной на бедре Валенсии.
Правда, он уже не помнил ее досконально, так как видел всего несколько мгновений.
Но бастардки одна из них – иного и быть не могло.
Причем, запечатанная.
Она могла и вообще не раскрыться. Такое бывало – порой люди рождались с сигилами, которые на протяжении всей их жизни оставались нераскрывшимся. Редкие стихийные вспышки магии, вроде той, которая произошла с Валенсией, когда она его оттолкнула, не в счет. Они проживали всю свою жизнь и умирали, так и не познав своей магии.