Суворовец - стр. 12
– Думаю, скоро на Туртукай выступим, – перехватив взгляд капрала, молвил старый солдат. – Не взаправду, а так. Турка напугать, отвлечь от переправы.
Ну да, примерно так главнокомандующий, граф Петр Румянцев, и хотел-рассчитывал. И Суворову то наказал. Громыхнуть, отвлечь, да и свалить обратно… Только так, да. А вот Александр Васильевич, похоже, несколько иное замыслил.
– Ты откуда, Никодим Иваныч, про Туртукай знаешь?
– Я не знаю – я рассуждаю, – опустившись на корточки, ветеран взял хворостину и прочертил на выжженной кострищем землице линию. – Это вот Дунай-река. Здесь – переправа, Силистрия. А тут вот – Туртукай. Четыре тысячи человек – тоже немало. Ежели их отвлечь – нашим-то сподручнее будет. Тут ничего и знать не надобно, и так все видать. Турок, к слову сказать – тоже с глазами. Тоже рассуждать умеет, хоть и нехристь, да.
Капрал покачал головой.
– Ну, это тебе сразу все понятно. Иным же… Вот, скажем – Прохору… да и мне! А про турок ты прав, прав, дружище. Ох, как прав. С другой стороны… – Молодой человек вдруг задумался, улыбнулся. – Коли турки так же считают, коль рассчитывают, что пошумим да уйдем, тогда… Ай, молодец Александр Василич! Ай, молодец.
– Тут вон Валахия, Добруджа, – ветеран все продолжал водить хворостиной. – А тут… – он неожиданно привстал и указал на синие далекие горы, не такие уж и высокие, к слову. – Там, за горушкой – Болгария. Румелия, по-турецки ежели.
– Ты это к чему, Никодим Иваныч? – насторожился Ляшин.
– К водке я все. К хмельному зелью…
– Да ну!
Алексей, конечно, рассчитывал, что старый солдат что-нибудь да придумает… Но не так, что вот уже сейчас, сразу. Хотя… А когда еще-то? Времени-то почитай что и не осталось!
– Казачины у валахов местных все хмельное скупили. Казенку нам вряд ли выдадут. А, Алексей?
– Вря-ад ли, – соглашаясь, капрал махнул рукой.
– Тогда остается кто? Болгары!
– Так там же турки! – ахнул молодой человек. – Да идти далеко… Горы вон… Сам знаешь, я верхом-то не очень. У нас, на Белом-то море – все на санях больше.
– Да знаю, – бросив хворостину в костер, Никодим Иваныч пригладил усы. – К чему нам и лошади-то? Чай, мы с тобой не драгуны да не конные егеря. На лодочке сплаваем, по протоке. А там эвон – рядом совсем. Третьего дня к обозным старик болгарин заезжал – торговал чем-то. У них и спросим. Может, что и рассказывал. Обозники у нас дюже любопытные. Не может такого быть, чтоб у болгарина не расспросили про то, где живет, да как там под турком? Православный ведь. Наш.
– Думаю, не шибко-то весело православным под турком, – глянув на синюю дымку гор, горестно вздохнул Ляшин. – Опять же, сколько там турок? Даже вот в ближайшем селе?