Сука-любовь - стр. 27

Взглянув на два бокала, я тяжело вздыхаю и бездумно помешиваю трубочкой свою «Маргариту». Пить ее уже совсем не хочется.

— Эй, а ты почему здесь одна сидишь? — спрашивает Янка и ловко взбирается на табурет, где еще несколько минут назад сидел Илья.

Судя по ее слегка размазанной в уголках глаз туши и розовым щекам, подруга совсем недавно занималась сексом. И учитывая, что она улыбается и буквально вся светится от счастья, секс в общественном месте прошел на «ура».

— Да так. Наверное, скоро уже домой поеду. Ты не обидишься?

— Почему? Тебе здесь неинтересно? Ребята вроде бы хорошие собрались. Ты чего?

— Нет, ребята, действительно, хорошие. И место хорошее. Просто… Не знаю. Ты вроде бы здесь уже освоилась, поэтому группа поддержки явно не нужна.

— Может, и не нужна, а лучшая подруга — очень даже. Почему с двумя коктейлями сидишь? Кто-то угостил? — Яна играет бровями, как бы намекая, что я успела в ее отсутствие с кем-то познакомиться.

— Ага, Илья.

Подруга брезгливо морщит нос.

— Кирюша меня предупреждал, что его этот дружочек может быть грубым. Но я не думала, что он будет грубить вот так открыто и считай с порога. Слушай, это он тебя обидел, да? Из-за него ты решила уйти? — Яна резко оборачивается и смотрит в ту сторону, где обосновалась вся наша шумная компания.

— Не заводись. Всё ок. Никто меня не обижал. Сама кого хочешь обижу, если выведут. А коктейль можешь выпить. Делюсь.

— Эх, Адка, — Янка обнимает меня. — Надеюсь, у тебя обязательно всё наладится. Если не хочешь с нами сидеть, я не буду тебя заставлять. Только напиши, как доберешься, договорились?

— Договорились, — эхом повторяю и обнимаю подругу в ответ.

Через несколько секунд мы отстраняемся и Яна случайно задевает локтем бокал с коктейлем, который для меня оставил Илья. Содержимое всё разливается по барной стойке и выливается мужчине, который сидит позади Яны, на брюки.

Крепкая отборная ругань вполне доходчиво демонстрирует, что мужика такой расклад ничуть не радует.

— Простите, я случайно, — торопится извиниться Яна и протягивает мужчине свою пачку сухих салфеток.

— В жопу себе их засунь, овца тупорылая, — прилетает жесткий ответ.

— Эй, а можно повежливей? — от извиняющегося тона подруги не остается и следа. — Я же попросила прощенье.

— И его себе можешь туда же засунуть. Ты знаешь, сколько стоят эти джинсы, курица?

Спрыгнув со своего табурета, я беру Яну под локоть и шепчу ей на ухо:

— Давай просто уйдем. Он невменяемый. Зачем нам эти проблемы?

Подруга, коротко кивнув, собирается потянуть меня за собой к нашему столику, но мужик, похоже, так просто нас отпускать не собирается. Он явно успел немало выпить, судя по лихорадочному блеску в глазах.