Сухопутная улитка - стр. 13
Маша после турнира перестала издеваться над Соней. Но Марина действовала теперь с Варей. Они с Варей больше не лезли в Машину «тройку», точнее Маша и девчонки как-то отдалились от Марины и Вари. Маша вообще стала уходить в другую раздевалку, к старшим. Она и тренировались теперь иногда со старшими.
После тренировки, если не было посторонних девчонок из групп ОФП, неповоротливых целлюлитных клуш, Марина говорила Соне с издёвкой:
− Ой, ну как ты, Сонь? О-оо: сапоги? Посмотри на свои сапоги! Позор, да, Варь? Мальчик-то есть у тебя? Гуляешь?
Соня молчала, краснела.
− Я в четвёртом классе, очень любила потусить. А сейчас мой парень никуда меня не пускает – только с ним, только с ним, − кривлялась Марина, гордо застёгивая лифчик.
− А чё ж, Марин, он на турнир не пришёл, твой парень? – басила Варя, переплетая косу. Варя любила расчёсываться в раздевалке, чтобы все видели, какие у неё роскошные волосы.
− А зачем?
− Ну как? У старших девчонок друзья приходили.
− Так то – старшие. Они чемпионки. А мы последние. Я позориться не хочу.
− Ты пасы слабые даёшь. И не метко, – сказала вдруг Соня.
− Можно подумать ты сильные, ты вообще под конец игры не бегаешь, а пешком ходишь. И чего только тебя Елена Валерьевна ставит с нами?
− Нет команды моего года, вот с вами и бегаю.
− Смотрю: вместо уродского рюкзака сумку уродскую таскаешь? – Марине хотелось побольнее уколоть Соню.
− Да ладно. Классная сумаха, – вступилась вдруг Варя.
Сумка, и правда, была хорошая, спортивная, в цветочек. Марина и сама о такой мечтала, а то рюкзаки эти надоели. Ещё круто, когда сумка и рюкзак из одного материала. Соня как мысли её прочитала:
− У меня ещё рюкзак такой. Мама купила.
− Твоя мама дура, − сказала Марина.
− Сама ты дура, − сказала Соня и вышла из раздевалки.
− Видела: она чуть не заревела, − рассмеялась Марина.
Варя загоготала. И Марина поняла, что Варя её одобряет, а с сумкой так только прикалывалась. Они как можно дольше сидели в раздевалке, пока Александра Юрьевна не постучала:
− Девочки! Сколько можно?! Мне убираться. (Александра Юрьевна подрабатывала уборщицей по совместительству.) И смотрите у меня: девочка в слезах вышла. Мама её уже мне жаловалась. Не обижайте никого. Тут же спорт, не школа.
«Да пошла ты», − подумала Марина. Но вслух ничего не сказала, мило, даже виновато улыбнулась. Она была довольна собой. Значит, мать Сони уже жалуется. Ну-ну. Хорошо, что Елена Валерьевна ни с кем из родителей не контачит, не разговаривает, вниз, к гардеробу, не спускается, на трибуны во время тренировок не пускает. Сколько раз бабушка Вари просилась «тренировочку посмотреть», Елена Валерьевна – ни в какую: «Только на игры!» − говорит. И телефон свой никому не даёт. Если, тренировка отменяется или переносится, звонит Вика – капитан старших девочек.