Суета вокруг Шекспира - стр. 9

МОТЫЛЕК. Но я не хочу умирать. Я слишком молода, чтобы умереть.

ГОРОШИНА. И сколько тебе лет?

МОТЫЛЕК. Понятия не имею, но знаю, что слишком молода, чтобы умереть. Да и вообще, что это такое? На что похоже?

ПАУТИНКА. Ни на что. Ты просто уходишь. Когда последний, кто верил в тебя или хотя бы помнил тебя, уйдет, ты уйдешь тоже. Исчезнешь. И ничего от тебя не останется. Ничего.

МОТЫЛЕК. Нет. Я в это не верю.

ГОРЧИЧНОЕ ЗЕРНЫШКО. Ты каждый день видишь, как кто-то или что-то умирает в лесу.

МОТЫЛЕК. Я знаю, но это не мы. Мы прекрасные, миниатюрные, магические. Умирают только уроды.

ГОРЧИЧНОЕ ЗЕРНЫШКО. Мы живем в придуманном мире.

МОТЫЛЕК. Я знаю, и мне здесь нравится. Я не хочу уходить.

ПАК. Все быстрое и яркое исчезает. Мы уже по большей части плод воображения.

ГОРОШИНА. Тогда мы должны что-то с этим сделать.

ГОРЧИЧНОЕ ЗЕРНЫШКО. Сделать что? Что мы можем?

ГОРШИНА. Сделать что-то такое, чтобы нас не забыли. Чтобы нас помнили.

МОТЫЛЕК. Например?

ГОРОШИНА. Не знаю. Разозлить их. Плюнуть в молоко, чтобы оно скисло. Превращать в идиотов. Заставлять любить не тех. Пусть почаще думают о нас и всегда помнят, кто им портит жизнь. Тогда мы не умрем.

ПАК. А что я, по-твоему, делаю все это время? Ты думаешь, мне это нравится? Оживлять вареных раков и выливать эль на колени старушек? Изображать табуретку и убегать, чтобы чья-то тетушка плюхнулась на пол при всем честном народе? Это тяжелая работа.