Судоходство в пролет. ЖЖ-ФБ 2006—2013 - стр. 53
Черножопый
Сижу, как вы догадываетесь, на лавочке и не работаю ни черта, потому что очень жарко. Вокруг меня – левкои, лютики, плевки и лопухи.
Только что вышел из магазина, где покупал себе табачное изделие.
Сижу, курю табачное изделие. Позади меня бывшую зубную поликлинику переделывают во что-то, чего я раньше никак не мог понять, пока до меня не дошло: это, вероятно, будет мечеть, ибо вдруг ишаком закричал муэдзин, уронивший кровельное железо.
Все опечатано и зашторено. Видел, как ввозили медицинскую технику – наверное, для мусульманских абортов, потому что на эти мероприятия являются всем семейством. Для справедливости, скажу, что для обычного осмотра и родов – тоже.
В лопухах – суета: мошкара, кошки, неоднозначные люди.
Размышляю об услышанном в магазине.
Там работает кассирша Аня, очень темненькая, темнее моих глаз и снов.
Ну, что интересно обсудить за кассой? Конечно, убийство принцессы Дианы. У Ани есть версия.
– Во всем виновата зависть.
Аня очень, очень темненькая. Вообще, вокруг меня торгуют сплошь темненькие.
– Убивают всегда из зависти. И только из зависти. Как только принц узнал, что она трахается с этим черножопым… А потом попробуй докажи!
Купив вполне беломорканальное изделие, я вышел. Пошел на скамейку, в лопухи, где зычный крик муэдзина уже сулит нам невнятные пророчества.
Звонок
Все утро нахожу какие-то деньги – то два рубля, то двести. Ну, подождем до вечера. Давайте, ребята, я постараюсь не мешать.
Это, наверно, потому что я случайно сказал какое-то одно из Семи Волшебных Слов, прослушать которые меня сегодня приглашали из почтового ящика. Конечно, непечатное.
Зато других слов я не угадал, хотя и сказал. И потому битый час искал бритвенные станки. А они все вдруг куда-то пропали из аптек, как будто людям нужны только шоколадные гондоны с усиками, жгутиками и зернышками.
Не брившись дней пять, я как-то совсем себе разонравился. Я и раньше себе не особенно нравился, но тут стали происходить недопустимые вещи: например, со мной стали здороваться на скамейке.
Тот самый пожилой человек, о которого его товарищ вчера вечером сломал палку, зачем-то пытаясь разбудить. Я этот кусок палки видел, она легкая, пластиковая, так что можно и по голове, я не заступился.
Тот не проснулся.
– Посмотрим, что ты утром скажешь, – злобно процедил будитель, уже без палки.
А тот что сказал утром?
Со мной поздоровался.
Вот я и понял: надо срочно бриться.
Опыты дворовой кинематографии
Скамейка – поучительное место.
Стыдно признаться, но я впервые видел, как пьют стеклоочиститель. Я сам старый пьяница, об этом все знают, но дальше кулинарной пропитки для торта не продвинулся.