Судьба - стр. 15
Цзялинь с нарочитым равнодушием пригладил волосы:
– Ладно, Ма, не переживай, я и без твоего объяснения все понимал. Но и ты должен понять меня – мы же с тобой несколько лет вместе работали!
– А я тебя понимаю и знаю, что из всех учителей коммуны ты самый лучший! К тому же ты человек боевой, упорный, я таких люблю. В общем, не бойся!.. Кстати, знай, недавно меня перевели в уездный отдел трудовых ресурсов, заместителем начальника отдела, так что, можно сказать, повысили. Несколько дней назад я уже говорил Чжао, чтобы он при случае восстановил тебя в учителях. Он полностью согласился… В общем, не бойся и жди! Ну ладно, иди по своим делам, а то у меня тут небольшой прием. Когда чиновник получает должность, он пылает от усердия, как три факела. Я хоть и не пылаю, однако угощение для своих благодетелей должен устроить…
Ма Чжаныпэн помахал юноше рукой и мигом скрылся в толпе, как будто убегая от него. Цзялинь не питал никаких добрых чувств к этому пролазе, известному всей коммуне, и не воспринял всерьез его слова. Он уловил только, что тот повысился и перешел в уездное руководство. Но какое отношение это имеет к нему, Цзялиню? Для него сейчас самое главное – продать целую корзину пампушек, оттягивающих руку! Протискиваясь сквозь толпу, он направился к южному рынку.
Глава четвертая
Южный рынок хоть и был меньше центрального, но на нем тоже рябило в глазах. На большой площади толпилось множество людей, которые что-то продавали, покупали, шумели, сновали туда-сюда. Здесь было четыре главных торговых ряда: в одном продавали овощи, в другом – свиней, в третьем – остальной скот, в четвертом – готовую еду. Многих привлекал бродячий зверинец из провинции Хэнань. Здесь можно было увидеть медведей, играющих в баскетбол, собачек, прыгающих через обруч, и над всем этим стояли тучи пыли, смешанной с запахом табака и пота.
Цзялинь, тоже весь потный, пробивался со своей корзиной через море людей, сам не зная, куда он идет. Он плотно закрыл пампушки белым полотенцем, чтобы уберечь их от пыли, и в результате люди понятия не имели, что у него в корзине. Он несколько раз порывался начать свои зазывания, но слова застревали в горле. Все другие торговцы окликали покупателей, некоторые просто мастерски играли голосом, не хуже актеров. Раньше он смеялся над такими импровизированными представлениями, однако теперь зауважал их исполнителей, умевших кричать легко и весело, не обращая внимания ни на что. Он чувствовал, что они – свои в этом мире, а он просто ни к чему не способный человек.
Бесцельно бродя в толпе, он вдруг услышал за спиной женский голос: