Судьба советского офицера - стр. 24

Только много лет спустя Теремрин смог полностью понять и осознать всю чудовищность кровавой безбожной власти, которая лишила Русский народ истории, памяти предков, многих великолепных белокаменных храмов и церквушек, как бы оберегавших и хранивших целостность и покой этой единственной в целом свете Священной Земли. Но до полного понимания того, что произошло, было далеко даже в те годы, когда Теремрин, определив, наконец, свой жизненный путь, углубился в изучение величайшего прошлого Отечества. Полное понимание, или, по крайней мере, достаточно полное, приходило в борьбе со злом, с новой силой обрушившимся на Русь в эпоху ельцинизма. Но это уже предмет последующих глав. В громе и грохоте перестройки не каждый ещё мог разобрать черты будущего, не каждый мог прийти к пониманию прошлого. Ложь и клевета, которыми поливали страну с экранов телевизоров продажные репортёры, запутывали и лишали возможности, что-либо понять в бушующем потоке нечистот демократии. Теремрину было несколько легче разобраться во всём, поскольку отец его был видным историком твердой Державной ориентации.

Вот тот минимум информации об одном из главных героев романа, который автор считает необходимым сообщить читателю. Ну и, конечно, к этому необходимо добавить, что Теремрин приезжал в Пятигорский военный санаторий совсем не для занятий историей, и привлекали вовсе не книги из пыльных библиотек, а живые, волшебные книги, имя которым – «Женщины».

Он бы мог вспомнить не один эпизод из своей курортной летописи, но все они меркли по сравнению с тем, что случилось с Катей.

***

Алексей Посохов подошёл к Теремрину, в задумчивости стоявшему возле жилого корпуса, да так и не решившему, идти ли в номер, или отправиться на танцевальный вечер. О подготовке же к танцам красноречиво свидетельствовали шумные упражнения инструментального ансамбля, оглашавшего окрестности пока ещё бессвязными обрывками мелодий. Но эти, совершенно бессвязные обрывки, словно условные сигналы, настраивали на особое настроение, обещали что-то загадочное и волнующее, чем полны танцевальные вечера.

– Ну, что нового? – спросил Посохов. – Видел её?

– Уехали они…

– Уехали? Когда же это?

– Сегодня после обеда третьим поездом.

Фирменный поезд под номером три «Кавказ» уходил тогда примерно в пятнадцать-шестнадцать часов.

– Значит, сбежали раньше срока, – сделал вывод Посохов.

– Нет, – возразил Теремрин. – Они не сбежали. Я был в приёмном отделении, интересовался. Срок путёвки как раз сегодня закончился.

– Хоть что-то удалось узнать?

– Очень немногое, – ответил на Теремрин и рассказал, что выяснил в приёмном отделении.