Судьба кочевых обществ в индустриальном и постиндустриальном мире - стр. 29
Нельзя не упомянуть распространенный повсеместно среди народов Чукотки обряд «кормления духов», который уже проник в среду всех местных жителей независимо от их национальной принадлежности. Этот обряд совершают и чукчи, и эскимосы, и русские, и украинцы, и калмыки. Прибывая на новое место, необходимо покормить духов этого места – положить им угощение в виде первых капель из вновь открытой бутылки, и чуть отщипнуть от каждого вида закуски. Похожий обряд совершается у моря, чтоб задобрить его духов.
Перед началом первой в сезоне охоты на кита совершается обряд задабривания его духа. После добычи охотники благодарят животное (и кита, и моржа, и нерпу) за то, что оно дало им мяса для того, чтоб прокормить семью. Существует также масса примет и обрядов, связанных с погодой.
Ситуация с национальным языком неоднозначна. С одной стороны, ушли старики, которые говорили только на родном языке. Большинство молодежи говорит исключительно на русском. Но вместе с тем чукотский язык преподается в школах, колледжах, многие понимают язык, но не говорят на нем. Как правило, по-чукотски говорят все тундровики. Оленеводческая отрасль полностью обслуживается им, ведь по-русски зачастую даже невозможно выразить многих реалий кочевой жизни.
Система образования, предлагая классы по изучению языка, в целом пагубно влияет на общую ситуацию, не компенсируя редкими уроками результатов отрыва детей от родителей. Интернаты необходимы – а как иначе научить детей грамоте, но, несомненно, они подрывают устои национальной культуры, вырывая детей из традиционной среды общения. В советское время дети находились в интернате с сентября по июнь, 9 месяцев. Сегодня этот период пытаются сократить с октября по май, до 7 месяцев, что, по мнению оленеводов, уже лучше. За летний период активной работы в тундре дети успевают многому научиться. По возвращении в поселок все замечают разницу между «тундровыми» и «поселковыми» детьми. Тундровики менее инфантильны, более уверены в себе, обладают большим чувством ответственности. Конечно, вместе с тундровыми навыками, они впитывают и родной язык.
Что примечательно, несмотря на то, что в больших поселках люди в основном общаются по-русски, во время коллективных работ они незаметно переходят на чукотский, как бы переносясь в другую реальность и тем самым отделяя сферы использования языка: русский – для магазинов и разговоров на улице, чукотский – для охоты, установки яранги и т. п. Например, во время охоты все китобои разом переходят на команды по-чукотски (полный вперед, направо, тихий ход, гарпунь!).