Структуры господства, граждане и институты - стр. 12

«бракуются» по той причине, что в них один оспариваемый по существу концепт (демократия) определяется и операционализируется посредством другого оспариваемого по существу концепта (господство)[31].

Институциональный дизайн и практики стран с разными моделями демократии и ее разной «глубиной» анализируются как процесс и результат постоянного противостояния субъектов и объектов господства в меняющемся историческом контексте. Движение власти и политики на шкале «господство-эмансипация» отражает соотношение сил сторон и их стратегий. Власть и господство сосуществуют, масштаб и интенсивность господства изменчивы. Демократическая форма правления признается самым оптимальным инструментом минимизации отношений господства. Уничтожить отношения господства «на корню» нереально, этот «корень» имеет и свойства ризомы [32].

Навязывание отношений господства сильной стороной социального взаимодействия и стремление слабой стороны избежать его сопровождают всю историю человека общественного. В терминах борьбы демоса против господства власть предержащих можно описать и всю историю политики граждан с самой ее «колыбели», когда человек начинает осознавать свое Я в качестве социального и политического субъекта. Логика развития структур господства направлена на разрушение прежде всего этой «колыбели»: на изымание институциональных, экономических, культурных и т. д. факторов формирования гражданина, на ограничение его ресурсов и «аннулирование» автономного человека, на вытеснение его из публичной сферы, подавление социальной энергии индивида или трансформацию ее в безопасные для агентов господства формы[33]. История свидетельствует, что демократические институты с разной степенью успешности ограничивают развитие отношений господства под своей сенью. Согласно Давиду Рансимену, авторитетному исследователю истории демократии, последняя может быть описана как «совмещающиеся» друг с другом истории «успеха» и «пессимизма и страха» [34]. Эти истории могут быть описаны и как хроника меняющегося соотношения между успешной политикой эмансипации и политикой господства (их источников, ресурсов, агентов, стратегий). С последней четверти прошлого века в континууме «эмансипация – господство» власть и политика даже в устойчивых демократиях демонстрируют тенденцию к смещению в сторону полюса «господство», подтверждая справедливость замечания, что «успехи демократии за последние 100 лет не привели к созданию более зрелых, прозорливых и понимающих самих себя демократических обществ»[35].

В 1649 г. деятели английской революции XVII века констатировали: «„находя по горькому опыту, что господство корыстных интересов властно склоняет большинство людей, однажды облеченных властью, обращать ее на укрепление своего господства и к ущербу для нашей безопасности и свобод… что обычно люди, противодействуют очень слабо или вовсе не противодействуют. установлению произвольной и тиранической власти и ввержению всех дел в состояние анархии и беспорядка, если не установлены наказания за подобные пагубные преступления и деяния»