Строптивая для босса. Ненавижу и люблю - стр. 15
– Заходи, че встала, – поиграл бровями Ярик. – Эй, теть Ань, налей-ка ей чай. Или какой напиток вы предпочитаете в это время суток? – продолжил паясничать он.
Мне становится неловко, а тут еще мой многострадальный желудок, жалобно забурлил и финальным аккордом издал прямо-таки душераздирающий вой. И было от чего. На столе, благоухая сливочным кремом и свежей малиной, лежали аппетитные песочные тарталетки. Облитые шоколадной помадкой маковые рулетики и воздушные круассаны, источающие нежнейший аромат сливочного масла и сахарной пудры.
– Алиса, – вмешалась Анна Юрьевна, – заходи, не стесняйся. Она поманила меня рукой, и я, словно завороженная, двинулась к накрытому столу.
Пока она наливала чай из красивого фарфорового чайника, я быстро пробежалась взглядом по присутствующим. Ксюша – сама невозмутимость. Она, казалось, вообще не обращает на меня никакого внимания, зато ее брат сыпет остротами, как заправский клоун.
«И откуда такой пошлости нахватался?» – стараюсь не вмешиваться своими ответами в его монолог.
– Эй, Ромео, кончай уже. По-моему, ты уже достал Алису, – вдруг громко оборвала его очередной пошлый подкат сестра. – Топай переодеваться, тебя уже водитель ждет, – напомнила она.
Ярик, совсем как его папаша, вонзил высокомерный взгляд в ее лицо, театрально поднялся, отвесил присутствующим низкий поклон и, тряхнув ворохом льняных кудрей, с видом обиженного ребенка удалился.
Анна Юрьевна, вышла в самом начале его представления, так что сейчас мы остались с Ксенией одни.
– Не обращай на него внимание, – заметив промелькнувшую в моем взгляде благодарность, сказала она. – Он избалованный и инфантильный – большой ребенок. Но будь осторожна, как любой уверенный в своей безнаказанности малыш, он очень мстительный. Знаешь, это как с детьми в песочнице: если не дали поиграть чужой совочек, треснет машинкой по башке.
– Образно, – отвечаю я, удивляясь про себя, как честно для любящей сестры она описала Ярика.
– Таков мой братец, – язвительно усмехнулась Ксения и, поднявшись со стула, направилась к выходу.
– Слушай, а почему нигде не упоминают про тебя? Я вообще думала у твоих родителей только один ребенок. Ничего, что я так в лоб? – тут же добавляю я, поняв, что снова сморозила глупость. Когда-нибудь мой язык меня доконает.
Ксюша разворачивается и молча поднимает вверх правую руку. Я сначала не понимаю, что именно она хочет мне показать. Ну, странная кожаная перчатка на ремнях. Современная мода так многолика, что я давно ничему не удивляюсь.
– Не дошло? – видя мой вопросительный взгляд, она отстегивает ремешки и снимает перчатку… вместе с рукой. Я чувствую, что краснею до самых кончиков волос. – Согласна, не очень приятное зрелище, – восклицает она. – Как ты понимаешь, я – бракованный товар, который не принято показывать ни партнерам, ни друзьям, ни, тем более, прессе. То ли дело Ярик.