Строптивая для босса. Ненавижу и люблю - стр. 13
– Ей, ты – новенькая, – остановил меня голос, доносившийся с лестницы.
Оборачиваюсь, передо мной стоит Ярик. Он чем-то явно доволен и продолжает бессовестно раздевать меня взглядом.
– Ты что-то хотел? – бросаю в ответ.
– А ты че такая дерзкая? – усмехается он. – Зовут как?
– Алиса, – под напором хамства теряюсь я.
– Значит Алиса, – он сбегает со ступенек и подходит ко мне так близко, что мне становится нечем дышать. – Ну ниче так, пойдет, – со смешком бросает Ярик, медленно накручивая кончики моих волос на палец.
– Все, я могу идти? – отстраняюсь от него, но грубить не хочется. Только уладила инцидент с отцом, а тут сыночек нарисовался. Ну и семейка.
– Ну иди… Пока, – манерно отвечает он и провожает взглядом до дверей.
Глава 6
В огромные панорамные окна квартиры заползают запоздалые голубовато-серые сумерки. После ухода папы я продала наш огромный пентхаус и купила квартиру поменьше. Не могла возвращаться туда, где он был убит. Теперь вместо пяти комнат, я разместилась в трех, но с огромной, современно обставленной гостиной. Да и район мой родной. Уезжать из центра я оказалась не готова даже ради авантюры с Вознесенским. Но я подстраховалась и теперь с папой меня ничего не связывает. Кроме некоторых его вещей, что я забрала в свой новый дом. Даже фамилия у меня теперь мамина. Почти каждый вечер перед сном я сижу в папином любимом кресле. И сейчас, поворачиваясь из стороны в сторону, я изучаю оставшиеся после него бумаги. Здесь жалкие крохи той информации, из-за которой его убили. Но и эти крохи я нашла не сразу. Он постарался спрятать их, чтобы никто кроме меня не смог их обнаружить. Я всегда была его девочкой, знала его привычки, его любимые присказки и четкие правила. Особенно он любил повторять: «никогда не прячь что-то важное в предмет, который можно вынести». На этих листах имена, даты и клички. Как соотнести их с реальными людьми и событиями я пока не знаю. Пока!
Одно имя, вернее, кличка не дает мне покоя – Шахат. Я уверена, что под ней скрывался Вознесенский. Ирония? Конечно! Эти люди любят играть смыслами. С чего я так решила? С того, что Шахат – это один из ангелов смерти, который по воле бога уничтожил всех первенцев. Вознесенский был одним из самых ценных соратников Беса. Он выполнял поручения, которые были не под силу никому. Его профиль «бытовые самоубийства». Он мастерски мог обставить убийство так, что никто бы не смог доказать, что человек не покончил с собой. Так он убрал и папу. Да, вскрытие показало инсульт, но патонатом Григорий Денисович, его старинный друг, по пьяни проболтался, что нашел на лодыжке отца два крошечных следа от самодельного электрошокера. Это почерк Шахата, если судить по записям отца.