Строгий отчет - стр. 15

Постмодернизм ничего не вычеркивает. Он может «низводить» и пародировать. Но для этого необходимо знакомство с первоисточниками. В этом отношении самый классический писатель современности – Владимир Георгиевич Сорокин. Без Тургенева и Чернышевского он просто никто. В том же ряду Акунин, Водолазкин, Татьяна Толстая.

Но что это означает для рядового талантливого писателя наших дней? Между ним и читателем ряды книжных полок: магазинных и библиотечных. С каждым днем их все больше. Если представить, что в 00 часов все писатели прекратят свое служение слову, что изменится в жизни читателей? Ничего. Поклонники классического американского детектива, прочитав все романы Рекса Стаута, перейдут к освоению следующего недурного автора – Росса Макдональда. Эстеты могут по кругу перечитывать «Улисса», засыпать и просыпаться над Прустом.

Другое дело, что нарисованная фантастическая картина фатальна для самой литературы. Остановка означает прекращение ее жизни. Писать книги и говорить о книгах необходимо. При этом приходится молчаливо принимать за данность, что читателем современный писатель прирастать не будет. Редкие флуктуации – Яхина, «Пятьдесят оттенков» и прочие Цыпкины – лишь подчеркивают общую негативную тенденцию. В этой ситуации у современных писателей есть очевидный и неправильный выход. Объявить себя последними хранителями ценностей и скорбно отвернуться от современников, потерявших связь с областью Духа. Специфика литературы в том, что это не балет и не опера. Она не может превратиться в элитарную забаву, доступную немногим избранным.

На мой взгляд, одна из немногих возможных стратегий – наладить прямые контакты с аудиторией, знать в лицо, в прямом смысле слова, своего читателя. Не бояться этого. В одном из рассказов Роберта Шекли (еще восемь томов прекрасной прозы) поэт в мире будущего, странствуя по другим планетам, встретил своего единственного читателя. Подчеркну разницу: единственного, а не последнего. Когда-то этот рассказ считался фантастическим.

2022