Стриптиз на 115-й дороге (сборник) - стр. 37
Свидетель
Мое первое посещение синагоги закончилось штрафом. В Бруклине меня оштрафовали за курение на перроне метро. Я упирал на то, что курю на свежем воздухе, но полицейский был непреклонен. Общественное место есть общественное место. К одним непредвиденным расходам прибавились другие. Настроение испортилось окончательно, но у меня хватило выдержки держать язык за зубами. Материться на полицейских – не только невежливо, но и неумно. Мы с молодой женой сели в подошедший поезд и несколько станций ехали молча.
Два месяца назад я женился на прислуге своей любовницы. Приезжал в гости, познакомился. Позвал в гости на Рождество. Приехала – и осталась. Почему бы и нет? Все равно Хильда была замужем. Мне нравилось, как она смеется. Ржет по любому поводу. И вообще, девушка хозяйственная. Потом выяснилось, что в стране она находится нелегально. Перед свадьбой мы начали выправлять документы. Еще до знакомства она подала на получение беженства по еврейской линии, но ей отказали. Теперь нашей задачей стало доказать существование антисемитизма в Белоруссии, откуда она приехала. В местной русской газете мы нашли объявление, что мистер Яков Гудман оказывает профессиональные свидетельские услуги выходцам из РБ и помогает получить статус.
– Наденьте шляпу, – сказал Гудман властным голосом и протянул мне грязный, засаленный котелок, который в другой ситуации я не осмелился бы даже взять в руки. – Вы – мужчина! Мужчины по нашей традиции в синагоге должны надевать шляпу.
Фетровая шляпа фасона пятидесятых годов оказалась большой и пахучей. Я хотел возразить, что мы находимся не в месте отправления культа, а всего лишь в его предбаннике, но пока что решил не спорить.
Гудман делил офис в Боро-парке с несколькими хасидами. В помещении были стол, три стула, книжные полки, забитые потрепанными книгами. На двери – пришпиленный кнопками плакат, поздравляющий всех с прошлогодним праздником Пурим.
– Вы, я вижу, прыткий юноша, – продолжил Яков Михайлович мысль, лишенную каких-либо оснований. – Мы с вами понимаем друг друга лучше, – обернулся он к моей супруге.
Она поспешила согласиться и тут же сбивчиво начала рассказывать нашу придуманную наспех историю. Кружок еврейской культуры. Студенческая демонстрация. Колпак КГБ. Арест. Унижения и пытки.
– Я хорошо владею материалом, – прервал ее Яков. – Можете не рассказывать. Я дам вам сейчас цельную картину происходящего.
Он вытащил из ящика стола небольшую картонную папку с завязочками и, доставая одну за другой вырезки из газет и какие-то документы, стал их зачитывать. Комната капля за каплей наполнилась ужасом.