Стригой - стр. 15
– Стой, – быстро схватил девушку Стефан, когда она попыталась кинуться на помощь, – Помнишь, что я говорил тебе?
Лицо Эйш горело огнем, и девушка с силой стиснула зубы. Крики несчастной все еще доносились до ее ушей, заставляя Эйш злиться.
– Это своего рода обряд. Так они пытаются помочь, отогнать от нее зло.
– О чем ты говоришь? Это же ужасно… – Эйш старалась смотреть лишь на Стефана, но несчастное лицо женщины все еще стояло у нее перед глазами.
– Пойдем, – развернул ее мужчина, отводя от поляны в сторону деревни. Они молча шли среди деревьев, оставляя позади музыку и странные танцы. Когда те практически стихли, а Эйш немного успокоилась, Стефан вновь заговорил.
– Видима в деревне считают, что к этой женщине приходит Збуратор. А то, что ты видела обряд о Кэлушарах, если я не ошибаюсь.
– Это ужасно, она же мучается, – Эйш невольно обняла себя руками, пытаясь отогнать мелкую дрожь.
– Она мучается все время… – тихо ответил мужчина всматриваясь в темные улицы Берговицы. В некоторых домах уже давно потух свет, погружая все в еще большую тьму. Теперь деревня казалась жуткой и более странной, чем при свете дня.
– Нам нужно вернуться и отдохнуть. Завтра утром сразу же отправимся в дом твоего дяди и возможно не скоро вернемся в Берговицу. Я только схожу за продуктами на несколько дней… Если ты вообще захочешь там остаться.
Эйш молча кивнула, погружаясь в беспокойные мысли. Радость о посещении ее родины тут же испарилась, давая месту беспокойству. Она молча побрела вслед за Стефаном назад к постоялому двору…
– Тут лесочек, там грибочек, – напевала Шофранка, без страха бродя между темных деревьев, она собирала в свой мешок различные травы и ягоды, осторожно складывая те внутрь. Пока ее глаза не расширились от удивления.
– Мандрагора! – воскликнула она, кинувшись к едва заметному кусту. Достав из кармана красную ленту, женщина повязала ее сверху, радостно улыбаясь, – Вернусь за тобой утром и тогда…
Тихий плачь, раздался прямо за ее спиной, заставив Шофранку замереть. Он словно приближался, протяжно завывая и остановился в нескольких шагах от женщины.
– Почему ты плачешь, матушка? – чуть ли не трясясь от страха произнесла Шофранка, не оборачиваясь.
– Нечего есть… – хриплый старческий голос раздался прямо у ее уха. Шофранка едва сдержала дрожь во всем теле. Руки похолодели, но женщина быстро пришла в себя. Потянувшись в карман и достав от туда небольшой сверток, она протянула его за свою спину.
– Так угощайся, матушка, – как можно спокойнее продолжила она, протягивая оставшийся от ужина кусочек хлеба. Плачь стих. Шершавая рука молча забрала предложенное угощение и исчезла так же внезапно, как и появилась… оставив Шофранку в полном одиночестве…