Стрелецкий десятник - стр. 22
Вошел Афанасий и повалился около кровати:
– Помилуй, государь! Не ведаю, чем прогневал тебя!
Иван довольно весело посмотрел на боярича:
– Вставай, Афоня, хвалю, что не таился от меня. Но запомни: сказанное мне не повторяй никому, даже на исповеди. Грех на свою душу беру. Понял?
– Понял, государь.
– И еще. Ты не должен сейчас видеть Данилу. Собирайся по-скорому и скачи в Москву. В Разбойном приказе найдешь Юршу, поедешь с ним в Дикое Поле. Отвечает за дело Юрша, ты под его началом.
Афанасий сделал протестующее движение, но вслух побоялся напомнить, что ему не ровня какой-то безродный Монастырский. Однако Иван понял немой протест:
– Я сказал: под его начало. Но будешь при нем моим оком. Понял? Иди. Спирька, крикни Мокрушу и одеваться, быстро!
В это утро произошло небывалое: царь Иван, не дождавшись заутрени, получил благословение Сильвестра и выехал в Москву. Прокофий хотел сопровождать его, но Иван приказал ему остаться в Тонинском, а Даниила взял с собой.
Прохладный утренний воздух разогнал последние остатки хмеля, и Даниил начал соображать, что через час-другой они будут в Кремле, там можно испить холодного кваса. В предвкушении того удовольствия даже улыбнулся и тут же перехватил мрачный взгляд царя. Иван спросил:
– Весело? Какой сон видел?
– Не помню, государь. Никакого.
– Ладно.
От Тонинского отъехали версты три, когда из-за кустов вышел человек. Стражник тут же наехал на него, но, узнав царского палача Мокрушу, осадил коня. Мокруша был одет, как преуспевающий купец, в длинный серый кафтан, в сапоги с короткими голенищами. Сняв мурмолку с отворотами из дорогого меха, он поклонился и негромко сказал, не глядя на царя:
– Сделано все, как ты указал, государь.
– Далеко?
– Не. Может, полверсты.
Иван подозвал Нарышкина:
– Веди поезд. В Алексеевском подождешь меня. Вот этих пятерых оставь, и ты, Данила, оставайся. Езжайте с Богом.
Иван дождался, пока миновал поезд. Его замыкала колымага Сильвестра, старик дремал на заднем сиденье. Царь развеселился, наблюдая, как заупрямился конь Мокруши. Все еще продолжая посмеиваться, поехал за ним по еле заметной лесной тропинке в сопровождении Даниила и Спиридона. Страже было приказано остаться на дороге.
Вскоре выехали на небольшую поляну, посреди которой стояла покляпая сосна. Их встретили два здоровенных мужика – помощники Мокруши, одетые в зловещие красные рубахи с красными же кушаками, поверх них кожаные фартуки – всегдашняя одежда палачей. Недалеко от сосны полыхал костер. На поваленном бревне разложены инструменты катов. Даниил, почувствовав недоброе, взглянул на царя. Тот насмешливо приказал: