Стражи времени - стр. 79
– Так Дадуа не арестован вовсе? – Антон все еще не понимающе смотрел на Отто фон Шлёсса.
– Про арест Дадуа я сказал тебе, естественно, неправду. Я и про Дадуа-то только от тебя узнал. Я правильно рассчитал, услышав, что твой шеф оказался врагом народа, ты тут же принялся выбалтывать то, что знал, по ходу дела, пытаясь облить Дадуа грязью, а себя, естественно, обелить. Ты – трус, Антон.
– Я боялся не за себя, а за своих близких.
– Это неважно, мой друг, ты струсил. И значит, с тобой можно иметь дело. Когда ты будешь мне нужен, я, или мои люди дадут тебе знать об этом. И ты скажешь мне, то, что будет интересовать меня на тот момент, когда в тебе возникнет потребность. Из таких людей, как ты, получаются отличные информаторы.
Антон испытывал острую жалость к себе. Так глупо попался, и с другой стороны, какой у него, Антона, есть еще выход? Можно, конечно, послать этого немца, плюнуть ему в лицо и сдохнуть героем. Но что это даст? А можно попытаться обмануть судьбу, сейчас для вида согласиться на сотрудничество, а потом, может быть, и не понадобится ничего делать?
Немец молча смотрел на Антона и, казалось, читал его мысли.
– Да, Антон, – фон Шлёсс сделал вид, что забыл спросить о главном. – А ты, сможешь по возвращении в столицу попасть на прежнее место службы и быть рядом с этими исследователями времени?
– Конечно, это совершенно точно. Дадуа ценит меня. А потом, у Вахтанга железное правило – чем меньше людей знают о его занятиях, те лучше. Если я вернусь, то непременно окажусь в помощниках у Вахтанга и этого профессора, – Антон старался убедить немца в своих словах, приводя все новые и новые доказательства своей незаменимости.
– Хватит! – немец поднял руку. – Запомни, Антон, я не очень тебе верю. Может быть, ты сейчас врешь, убеждая меня, что будешь рядом с этими исследованиями. Но другого агента сейчас я туда послать не могу. А посему, делаю ставку на тебя. Старайся, оправдай мое доверие и все будет «шито-крыто». Ведь так говорят русские?
– Я только вот не могу понять, как я окажусь в Москве? Даже, если я каким-то образом и доберусь до своих, меня же сразу расстреляют! Что я буду говорить, попав к особистам? Туда направляют всех пришедших с оккупированной врагом территории. Если любой военнослужащий, хоть несколько часов проведший в окружении, выходит к своим, то он является для особого отдела потенциальным немецким агентом. А я валялся тут, у вас в госпитале, вылечился и пришел. Здрасте! Вот он я! – Антон выжидательно посмотрел на фашиста.
– Не считай нас идиотами, Антон. Я продумал операцию и несу ответственность за ее исполнение перед своим командованием. Сейчас я познакомлю вас с вашим напарником. Вы будете работать вместе, – немец открыл дверь палаты. – Василий, зайдите! Наш друг Антон пришел в себя и готов встретиться с вами.