Страсть - стр. 143
– А второй твой мастер, этот… Мясоедов, не потянет работу на всей трассе?
– Он у меня на головном участке, завершает взрывные работы, потом я перебрасываю его к путейцам, – тихо сказал Бобров.
– Да вы не сомневайтесь, Антон Лукич, – бодрым голосом вставил Миролюбов. – Марк Стешко – подходящая кандидатура. Он мужик, что надо. Георгиевский кавалер, между прочим. В узде зеков держит, даже блатных. За всю зиму его бригада ни разу не сорвала план.
Последние слова Миролюбова немного сгладили недовольство на лице «кума», он смягчился:
– Ладно, ставьте. Если что – уркачи его поправят.
Что он подразумевал под этими словами – понять было невозможно. То ли смотрящий на зоне вмешается, в случае чего, то ли братва самостоятельно разберётся в бараке с неугодным мастером из политических.
Так Марк Стешко возглавил работу на целом участке будущей железнодорожной ветки. Александр передал ему дела, на прощание пожал руку.
– Уезжай сегодня же, – шёпотом проговорил тот. – Вчера в бараке была воровская сходка, тебя приговорили. На трассе тебе лучше не появляться.
Спасибо, Марк, что предупредил, – тихо поблагодарил Александр. – Я догадывался, что Грыжа что-то затевает. Уж больно радостно бегали глазки у него в последнее время.
– Да хранит тебя Бог, – неожиданно произнёс Стешко и перекрестил Миролюбова.
– Ты… чего? – возмутился Александр. – Брось эти поповские штучки!
– Не гневайся на меня, Александр Степанович, – услышал он в ответ. – Если бы ты уезжал к себе на родину, я не стал бы этого делать. Но сейчас совсем другой случай. Ты идешь на войну, тебе предстоит драться с японцами. С древних времён на Руси принято отправлять человека в бой с верой в Бога. Меня вот так же в 1914 году благословили перед отправкой на фронт, и, как видишь, благодаря божьей защите, я остался жив.
Миролюбову, отчаянному безбожнику стало неловко перед самим собой и даже возмутительно оттого, что он позволяет проводить поповские обряды. Однако, усилием воли он сумел всё же сдержать себя и не вспылить.
– Предрассудки всё это, Марк Сидорович, – словно спохватившись, сердито пробубнил Александр и отвёл глаза в сторону. – Не верю я ни в заклинания, ни в божественную защиту, ни в чёрта, ни в дьявола. Я верю лишь в себя и рассчитываю только на свои силы.
– Что ж, ты волен жить, как считаешь правильным. Каждому человеку Бог дарует свободный выбор и мыслей, и поступков. Но и я, как человек верующий, имею право сделать то, что считаю необходимым. – Марк Стешко глядел на Миролюбова спокойно и укоризненно, пытаясь поймать его глаза.